Исчезновение журналиста (СИ)

  Мендл и Берл достаточно четко говорили на русском. На протяжении всего пути он оборачивался к ним с гнусными подмигиваниями.

  - Если джентльмены хотят познакомиться с девочками, я могу устроить... Можно отправиться прямо сейчас, а в отель потом...

  - Мы едем в "Идр Глазу", - оборвал его Мендл. - И кроме того, не страдаем от воздержания.

  Берл Лазар промолчал. Он позволял себе вольности гораздо чаще, чем Мендл Певзнер, рассматривающий ЦРУ как школу чести, а себя и своего друга - как священников в штатском...

  Мелик ужинал в ресторане "Идр - глаза" с Мендлом Певзнером и

  Берлом Лазарем. "Гориллы" уже начинали ощущать семь часов разницы во времени с Нью-Йорком и клевали носом.

  - Идите спать, - сжалился над ними Мелик. - Завтра начнете охранять Мамеда Садуллаева.

  Он тоже чувствовал себя усталым. Вчерашний день был длинным и тяжелым. Вечером позвонила Уля, ничуть не обескураженная их злоключением, но он мужественно отказался от встречи с ней. Приезд двух "горилл" обрадовал его. Теперь он был почти уверен в том, что азербайджанец не станет жертвой таинственного убийцы из ФСБ.

  Новая комната Мелика была еще просторнее и выходила на море.

  Не успел он войти, как зазвонил его мобильник. Это был Мамед

  Садуллаев.

  Азербайджанца очень обрадовало прибытие двух телохранителей.

  - Завтра Рима устраивает прием, - напомнил он. - Вы тоже приглашены.

  Мелик поблагодарил. Прежде чем попрощаться, азербайджанец сказал:

  - Сегодня мне звонили иранцы. Они обеспокоены моим молчанием. Я им сказал, что жду окончательного ответа из Вашингтона. Они торопят меня.

  Мелик это знал. Но что он мог ответить? Пока он ни на шаг не продвинулся в своем расследовании. Наоборот, сейчас охотились за ним самим. Уже пытались убить и наверняка повторят попытку.

  Прежде чем улечься, он заглянул во все шкафы комнаты. После этого закрыл дверь на цепочку и плотно повернул ручку балконной двери. На балкон легко было проникнуть из соседнего номера.

  Несколько секунд он смотрел на то, что осталось от фотографии его замка: именно из-за него он шел на безрассудные авантюры. Больше всего в этот раз его раздражало то, что он все еще не мог выйти ни на один след, не считая загадочной Риммы Садуллаевой.

  Глава 7

  - Потанцуем, Рима?

  Молодой длинноволосый азербайджанец с талией, перетянутой металлическим поясом, взял Риму за руку и увлек в центр салона. Она улыбалась, немного опьяневшая, самоуверенная, красивая в своем длинном серебристом платье с большим боковым вырезом, как у профессиональных танцовщиц, обнажающим ногу до бедра. Утонувший на канапе в подушках Мамед пожирал ее глазами.

  А она, бесстыдно покачивая бедрами, прошла мимо него, а затем мимо Мелика, бросив на него, через плечо длинноволосого, не то призывный, не то оценивающий взгляд.

  Ага, значит, не забыла, что Мамед представил их недавно друг другу.

  И в салоне, не отрываясь, все смотрели только на нее, особенно мужчины: она была обворожительна.

  На приеме, который устроила жена Мамеда, собралось около полусотни гостей, если не больше. Некоторые из них исчезали, на смену им появлялись другие, все более и более молодые. Любители плотно и вкусно поесть собирались в соседней комнате-столовой, где были накрыты столики с горячими блюдами и закусками. Между столиками бесшумно сновали лакеи в вышитых национальных платьях, разнося напитки. Чего тут только не было: вина различных марок, шампанское, виски, ликеры, джин...

  Да, Мамеду и Риме не запретишь жить красиво!

  Мелик с отсутствующим видом, сквозь полуопущенные ресницы, осматривался вокруг. Как много красивых, с вызывающей внешностью женщин, изнеженных, томных мужчин! Ни одного знакомого, за исключением Гараша с Милой, что удобно устроились рядом с ним. На

  Миле золотистые шорты, настолько облегающие, что, казалось, готовы треснуть при малейшем ее движении. Как оказалась тут эта пара? Кто их пригласил?

  Улыбнувшись Миле, он переместил взгляд и увидел молодую женщину, единственную в салоне, которая была лишена светского шарма. Было видно, что она явно скучает, выпрямившись на пуфе, несколько в стороне от всех. Длинное строгое платье из красного муслина. В зубах дорогая сигарета.

  Заинтригованный, Мелик показал на нее Гарашу.

  - Кто это?

  - Лейли Ахад. Тронутая.

  - Как так тронутая? На чем?

  - На политике. Она, видите ли, представляет левые силы.

  Фанатичка. Она чепенка.

  - Но зачем она сюда пришла?

  - Чтобы вербовать сторонников, обращать нас в свою веру. Но в общем-то она здесь своя, так как происходит из знатной консервативной семьи. Ее называют "шахиня".

  Мелик решил поговорить с ней, так как она, судя по всему, знает

  "весь Баку" и может оказаться полезной.

  "Шахиня" охотно вступила в разговор. В течение десяти минут он слушал страшные истории об иностранных агрессорах и шпионах. С горящими глазами она заключила:

  - Мы победим, потому что правда на нашей стороне! Я презираю азербайджанцев за их пассивность.

  - Убежден в этом, - как можно искренне произнес Мелик и добавил:

  - Мне бы было приятно увидеться с вами еще.

  Она напряженно улыбнулась.

  - Это непросто.

  - Почему?