Исчезновение журналиста (СИ)

  Алхутов закурил сигарету. Уже несколько дней он очень нервничал и потерял аппетит. Приказы из Москвы были однозначны: иранцы не должны подписать контракт...

  - Необходимо убрать турка, он слишком много знает. И Толика тоже.

  - Толика?

  Фидан удивилась. Хотя она и привыкла к жестокости спецслужб, но не поняла, почему нужно избавиться от такого преданного человека, как этот фотограф.

  - Турок его не видел.

  - Пусть. Но его наверняка узнали азербайджанцы. В идеале Толик должен убить турка, а потом исчезнуть сам. Через него они могут выйти на меня.

  - Через меня тоже, - холодно заметила Фидан.

  Наступило тяжелое молчание. Семен Алхутов выдавил из себя почти естественную улыбку.

  - Вы - другое дело. Вы наша. Толик же работает на нас только под давлением. Если его арестуют, он все выложит. У меня есть план.

  - Но кто займется Мамедом Садуллаевым?

  - Не беспокоитесь, - сказал Алхутов. - Мамед Садуллаев не подпишет контракта с иранцами.

  Фидан удовлетворенно кивнула. Она уже размышляла о том, как можно одновременно убрать и Толика, и турка.

  Подполковник Алхутов дружески похлопал Фидан по колену и сказал:

  - Когда все будет кончено, ты вернешься. Азербайджанцы не станут тебя беспокоить. Они все быстро забывают.

  Фидан пожала плечами.

  - Это не важно, товарищ подполковник. Жаль, что мне не удалось убить турка.

  В числе прочего ее угнетало то, что теперь ей придется сутками разделять неистовую страсть госпожы Аси...

  Анатолий Баландин печально смотрел в тарелку с супом из баранины.

  Впервые в жизни он не получал от него удовольствия.

  Дверь бистро внезапно открылась, и Толик вздрогнул. Каждую секунду он ждал появления Али или Турка.

  Он потерял покой после стремительного побега из недостроенного здания. Кто мог предупредить Омегу - 8? Кто?

  - Толян, ты что, боишься поправиться? - крикнул хозяин.

  Толик выругался и стал без аппетита доедать суп.

  Мамед Садуллаев остановил "Джип" на площади селения Накдаран.

  Здесь было гораздо прохладнее, чем в Баку, и он застегнул пальто на все пуговицы. Мендл Певзнер брезгливо огляделся: ему казалось, что в воздухе летают микробы.

  Фуад с "томпсоном" в руках уже был тут.

  - Убери это, - проворчал Мамед, - ты можешь обидеть их.

  Он повернулся к Мендлу Певзнеру.

  - Местные люди очень ранимы, к тому же я здесь ничего не боюсь.

  Но Мендлу небритые лица людей, что толпились на площади, казались подозрительными. И он не отрывал руки от "смит-и-вессона" под полой куртки.

  Накдаран называли деревней вдов, так как мужчины здесь слишком часто использовали оружие для решения спорных вопросов. Год назад в результате беспрерывного сведения счетов Бакинская полиция увезла отсюда несколько грузовиков с изъятым оружием, в том числе даже пушку, с помощью которой один фанатик собирался совершить революцию.

  Но Мамед Садуллаев не боялся встретить здесь убийц из ФСБ. Он родился в Накдаране. Он часто наведывался в деревню, и его любили жители. Всех умиляло, что такой видный в Баку человек не забывает их.

  К Мамеду Садуллаеву уже подбежала маленькая старушка, она взяла его руку и поцеловала ее.

  - Да благословит тебя Всевышний! - воскликнула она. - Каждое утро я меняю цветы, господин, как ты велел. Неожиданно она залилась слезами.

  - Пусть Всевышний покарает твоих врагов! Пока они живы, я не смогу спать.

  - Я тоже не могу спать, - мрачно сказал Мамед. Постепенно вокруг

  "Джипа" собралась толпа. Мужчины и женщины в черных одеждах, молчаливые и жалкие. Но внутри них тлел огонь. Если бы убийца из ФСБ осмелился появиться здесь, толпа растерзала бы его на части. По приказу Мамеда все мужчины селения готовы были с оружием в руках защищать его даже в Баку.

  Из небольшой церквушки вышел молла - лысый, маленький, с козлиной бородкой. Увидев Мамеда, он поспешил к нему навстречу.

  - Благослови тебя Аллах, Мамед!

  Он обнял Мамеда.

  - Что-нибудь прояснилось в отношении убийтсва журналиста?

  Мамед покачал головой.

  - А в отношении этих угроз и попыток убийств?

  - Нет.

  Молла поднял глаза к небу.

  - Если однажды ты выйдешь на них, я бы хотел собственной рукой отомстить за этого журналиста, бедного редактора... Да успокоит их души всемогущий и милосердный Аллах!

  Глава 11

  Опершись на трость и спрятав глаза за черными очками, Мелик Кент ждал на лестничной клетке. Ожог от азота еще не зарубцевался, и он продолжал страдать от сильной боли.

  Берл лазар начал нервничать.

  - Может, выбьем дверь? - предложил он.

  Мелик покачал головой.

  - Нет. Она откроет.

  Он знал, что Рима у себя. Мамед Садуллаев звонил ей, прежде чем позвонить Мелику. Он попросил Мелика оберегать Риму, которой, по его мнению, тоже могли угрожать.

  Наконец дверь открылась. Узнав Мелика, молодая служанка улыбнулась.

  - Ханум спит, - сказала она. - Я не могу ее беспокоить. Но он уже вошел в квартиру.

  - Разбудите ее и скажите, что пришел Мелик Кент и срочно желает поговорить с ней. - Он повернулся к Берлу Лазару:

  - Подождите меня внизу.

  Насупившись, тот вышел. Черно - серый мрамор произвел на него сильное впечатление. Мелик пересек салон и устроился на канапе, на котором три дня назад провел целый вечер.