Исчезнувшая Луна

Сол взял камень не поблагодарив, положил на плоскую поверхность скалы и стал колотить по сияющему кристаллу каменным топором, который ранее предназначался для головы Тревера. На лице Сола появился такой ужас, словно он убивал живое существо, к которому питал неистребимую ненависть и страх. Тревер вздрогнул. Он знал, что солнечные камни не поддаются ничему, кроме атомной бомбардировки, но ему было больно видеть, как столь драгоценную вещь колотят каменной дубинкой.

— Он не ломается, — сказал он. — Ты мог бы и остановиться.

Сол с размаху опустил свое оружие так близко от голой ноги Тревера, что тот отскочил, а затем взял солнечный камень и швырнул его далеко через ущелье. Тревер слышал, как камень слабо звякнул, падая в груду обломков скальной породы примерно в футе от противоположного утеса, и постарался запомнить место.

— Идиот! — сказал он Солу. — Ты выбросил целое состояние, богатство, на поиски которого я потратил чуть ли не всю свою жизнь. Что он сделал тебе плохого? Имеешь ли ты хоть какое-то представление о его ценности?

Не обращая на него внимания, Сол заговорил со своими товарищами.

— Ни одному человеку с солнечным камнем доверять нельзя. Я убью его!

— Нет, Сол, — упрямо сказала Джин. — Я обязана ему жизнью.

— Но он, может быть, раб, изменник, работающий на Коринов.

— Посмотри на его одежду, — сказала Джин. — Посмотри на его кожу. Утром она была белая, а сейчас красная. Ты видел когда-нибудь раба или Корина с такой кожей? Видел ли ты его раньше в долине? Нас не так уж много, чтобы не знать кого-то.

— Мы не можем рисковать, — нахмурился Сол.

— Ты всегда успеешь убить его. Но если он и вправду из-за гор, может, даже с Земли…

Последние слова она произнесла с запинкой, будто сомневалась в том, что такое место действительно существует.

— Мы можем узнать от него некоторые вещи, о которых забыли. Он может помочь нам. К тому же другие тоже имеют право высказать свое мнение, прежде чем ты убьешь его.

Сол покачал головой.

— Мне это не нравится. Но…

Он помолчал, задумчиво хмурясь.

— Ладно, мы уладим это в пещере.

Он повернулся к Треверу.

— Пойдешь в середине. Если вздумаешь дать какой-нибудь сигнал…

— Какому дьяволу я буду сигналить? — огрызнулся Тревер. — Я страшно жалею, что вообще попал в вашу проклятую долину.

Но он не жалел, нет, не жалел… Все его чувства были насторожены. Он старался заметить каждый поворот, чтобы иметь возможность вернуться потом к солнечному камню. Ущелье то сужалось, то расширялось, постоянно изгибаясь, но доступна тропа была только одна и проходила она рядом с руслом ручья. Вскоре ущелье разделилось чудовищным покосившимся утесом, словно застывшим в падении. Ручей выходил из левого ответвления. Сол пошел вправо.

Они не спускали настороженных глаз с ковылявшего рядом Тревера. Обломки первобытного катаклизма, образовавшего этот пролом в горах, лежали там же, где когда-то упали, становясь все опаснее с каждой разрушавшей их грозой, с каждым перепадом температуры.

Слева и справа от Тревера возвышались горы, вершины которых поднимались за пределы атмосферы.

Ниже виднелись выступы. На них среди груды камней толпились люди. Они кричали, и Сол отвечал им. В этой узкой горловине любой вражеский отряд был бы обречен на уничтожение.

Через некоторое время люди спустились в ущелье и вместе с остальными стали подниматься по тропе, частично прорубленной, но так грубо, что она казалась естественной.

Тропа поднималась на утес, и в конце ее чернела узкая нора. Сол пошел через нее, остальные цепочкой следовали за ним, и Тревер услышал голос Джин, зовущей Хьюго.

Внутри была пещера, очень большая, с темными закоулками и впадинами по стенам.

Солнечные лучи проникали сквозь трещины утеса, а в заднем конце пещеры, где пол резко опускался, горел огонь. Тревер и раньше видел на Меркурии такое пламя: вулканические газы пробивались сквозь трещины и воспламенялись от случайной искры. Голубоватая струя била под самый потолок пещеры и оглушительно ревела. Это производило сильное впечатление.

В пещере находились люди, около сотни обитателей, если не считать немногих детей и подростков. Женщин было меньше трети. На всех сохранилась одна и та же безошибочно узнаваемая печать: как ни тяжела была жизнь в пещере, раньше им приходилось еще труднее.

Ноги Тревера подгибались от слабости, и он тяжело привалился к грубой стене.

Стройный молодой человек с узловатыми плечевыми мышцами держал в объятиях Джин.

Видимо, это был Хьюго. Он и все остальные воз-бужденно кричали, обмениваясь впечатлениями о походе. Затем они один за другим стали оглядываться на Тревера, и вскоре в пещере наступила тишина.

— Ну, — грубо сказал Сол. — Давай улаживать дело.

— Сам улаживай, — отозвался Тревер. — Я устал.

Он поглядел на Сола, на враждебно притихшую толпу, и все поплыло перед его глазами.

— Я — землянин. Я вовсе не хотел попасть в вашу проклятую долину, но я здесь уже сутки и ни единой минуты не спал. Я хочу спать.

Сол начал что-то говорить, но перед ним встал Хьюго.

— Он спас жизнь моей жены, — сказал он. — Пусть спит.