Исчезнувшая стихия

— О, Илия всегда любила роскошь — наряды, украшения, изысканные масла и снадобья, чтобы поддерживать красоту, а сколько денег она потратила на любовников и приворотные зелья, — он закатил глаза. — Примерно столько же, сколько и на ассасинов, чтобы те делали за нее всю грязную работу и убирали неугодных фей. А ты должна знать, эти птички не из дешевых. Фонтаны, позолоченные статуи в садах, редкие животные, перечислять можно до бесконечности. Плюс, мы ведь не единственные, кто выращивает и продает редкие цветы. Врайты с некоторых пор научились разводить кое-какие виды, среди прочего и болотные лилии — самые дорогие. Мы перестали справляться с конкуренцией. Этой стране нужны реформы, но королева боится менять старые порядки, слишком привыкла к безграничной власти.

— И что она собирается делать? — скажи мне то, что я хочу услышать.

— Уже делает. И боюсь, что я несколько помешал ее планам, — я выгнула бровь. — Понимаешь в чем дело, — он выдержал паузу, — даже те мизерные пошлины, которые наложили на нас демоны, с некоторых пор для Физалии неподъемны. И если раньше контрабанда составляла всего пятнадцать процентов от общих поставок, то теперь Илия хочет, чтобы чуть ли не вся продукция шла в обход.

— Данте и его клан. Если в караван входит меньше десяти повозок, его не досматривают.

— Умное животное, — еще по голове меня погладь, мудак. — Илия хочет спихнуть ему Кэссиди в качестве гарантии выполнения их маленького договора.

— То же мне гарантия, — я фыркнула и тут же поморщилась от боли. — Лучше бы она ему процент от продаж пообещала.

— Нужен ему этот процент, как нечисти первый луч утреннего солнца. Они отнюдь не голодают, и их положение лучше, чем думают многие. У Дэмиана проблема несколько иного характера. Он бастард, ублюдок, место Лорда занял по чистой случайности и его гордыня не может с этим смириться. Дэмиану нужно имя, которое он передал бы своим детям, а связь с королевской семьей — это подарок небес. Конечно же королева не хочет отдавать за него кого-то из своих любимиц, а Кэссиди — больная овца, ее не жалко продать грязному кочевнику.

— Я думала, Илия хочет отдать Кэс за принца, — Станис громко расхохотался.

— Нет, за принца она хочет отдать тебя, — в который раз за эти пятнадцать лучей моя челюсть поехала вниз. — Он демон, он не фея, ему плевать, что ты полукровка, а Дэмиану нет. Он хоть и ублюдок, но все-таки чистокровный, он знает разницу и ему нужны сильные наследники.

— А мое мнение не учитывается?

— Ты все еще так наивна?

— Нет, больше нет. Но с чего она взяла, что демон пойдет на этот брак и еще, неужели она думает, врайты не заметят подозрительно резкого сокращения поставок?

— О, я думаю, заметят, именно поэтому валю, а брак… Хм, сначала я мало верил в удачный исход этой затеи, но принц меня удивил, он в тебе явно заинтересован.

— Веселый расклад, — пробормотала скорее для себя. — А трупы?

— Ты все верно тогда сказала. Илия не имеет к убийствам ни малейшего отношения. Раб ее, конечно, рук дело, как и баронет, но это политика. Все прочее ее мало волнует.

— И все-таки, мне не дает покоя один вопрос — что ты такого натворил, что впал в немилость?

— Имел неосторожность усомниться в блистательности ее плана, пару раз слишком смело высказался по поводу проводимой политики, ну и так по мелочи, — меланхолично пожал он плечами.

— И почему же ты считаешь, что расстроил ее планы? — я выгнула бровь. — Собираешься меня убить?

— Убийство это так скучно, — он нарочито растягивал слова, давая мне возможность проникнуться торжественностью момента. — Поверь, после того, что я с тобой сделаю, ты будешь рада наложить на себя руки.

— Что-то пока у тебя не очень получается.

— Я растягиваю удовольствие, — он расхохотался, и только тут я заметила этот блеск. Так смотрит собака, больная бешенством, — глаза словно стеклянные, а на самом дне медленно разворачивает свои кольца безумие. Такой когда-то был и у меня. Я в заднице.

— Еще вопрос. Кто, тот идиот, что вернул тебе язык?

— Какая тебе разница?

— После тебя займусь им, — Станис снова рассмеялся и направился к двери. Как только он вышел, и натяжение цепи ослабло, я поднялась. От долгого сидения меня пару раз качнуло, но я все-таки заставила себя пройтись вдоль стен. Мне так лучше думается. Задавив на корню злость и желание закопать Станиса, я постаралась сосредоточиться на том, как снять с себя ошейник. Хоть он и не представлял собой угрозы — магии в нем не было — но долго с ним я не продержусь. Прутья клетки уже прогнулись, впервые на моей памяти, а выпускать из нее то, что там сидит я боялась.

Я осознала, что творю, только когда почувствовала что-то липкое на груди, и с изумлением уставилась на свои окровавленные пальцы.

Молодец девочка, почему бы сразу не оторвать себе голову и не облегчить некоторым феям жизнь? А ну взяла себя в руки!

Я опустилась на пол и закрыла глаза. Дыши. Медленно. Возвращай контроль.

'Сти ня' — донесся едва различимый шепот. Здесь есть кто-то еще?

— Что? Где ты? — собственный голос противно резанул по ушам.