Исчезнувшая стихия

— Не знаю, скорее удивлена.

— Тебе бы сейчас отдохнуть, а не на похороны малознакомого Теневого тащиться, да и мне тоже, — зевнул Стэр, глядя на небо. — И к целительнице зайти не забудь, все-таки отделали тебя знатно.

— Молчал бы, ты сам чуть без хвоста не остался. К Лайре завтра зайду. А по поводу похорон… Велес был охотником. Я должна попрощаться, Тени так хотят, — Охотник. Какое странное слово. Одновременно больше и меньше, чем друг. Тот, кто знал. Тот, кто, так же как и я, скрывался, врал и убивал. Иногда, мне кажется, что от нас больше вреда, чем пользы.

— Тени хотят… а больше они ничего не хотят? — проворчал тал — Я между прочим уже четвертый день ничего не ел.

— Вот закончится церемония, и отправишься в лес на охоту.

— А ты?

— А что я? Я домой через стационарный уйду.

— Не в общагу? — прищурился леопард.

— Нет. Нужно Малику денег оставить и посмотреть, как работа продвигается.

— Ну да, ну да… Будем считать, что я поверил.

— Иди ты. Туда же, куда Дакар сегодня себе отчет запихнет, — беззлобно ответила я.

— О, не все еще потеряно, — по привычке парировал тал.

За препирательствами мы незаметно вышли к кладбищу. Маленькое, ухоженное, оно притаилось между лесом и зданием академии. В невысокой кованой ограде запутались лучи только-только проснувшегося солнца, отбрасывая блики на землю и склепы. Сто двадцать пять — точное число каменных усыпальниц, а сегодня прибавится еще одна. Сто двадцать шесть изящных светло-серых каменных могил. Сто двадцать шесть измученных, уставших бороться с миром и с собой охотников. Сто двадцать шесть неизвестных никому кроме нас имен. Сто двадцать шесть отдавших свои тени, чтобы могли жить другие — незнающие, глупые и счастливые в своем неведении существа. Сто двадцать шесть охотников, не сумевших за свою жизнь найти никого, кому можно было бы довериться, никого, кто бы смог похоронить их изношенные тела и отпустить изувеченные тени. Сто двадцать шесть — число полного, безысходного, абсолютного одиночества. Так мало для целого мира, и так много для любого из нас.

Это не больно терять сослуживца, которого толком и не знал, но это больно терять Теневого, понимая, что теперь вас на одного меньше, и значит, мир снова выиграл, а ты проиграл.

Зачем мы делаем это? Зачем спасаем чужие жизни, не заботясь о себе? Почему каждый раз мы вприпрыжку бежим на эшафот, понимая, что именно сейчас может и не повезти, и веревка окажется крепче, чем наша шея? Потому что жить по-другому не умеем. Потому что играть в кости со смертью весело. Потому что с каждым разом все интереснее проверять на прочность Богов и Судьбу. Потому что рождены, чтобы защищать эльфов, врайтов, троллей, фей, всех от самих себя. Такова наша природа.

— О чем задумалась? — спросил тал, останавливаясь перед входом в склеп.

— А ты не слышишь? — удивилась я.

— Нет, ты снова закрылась.

— Да так, ни о чем, — тени, я даже и не заметила, как перекрыла связь со Стэром. Нужно быть внимательнее.

— Ну что пойдем? Или ты все же передумала? — я отрицательно кивнула головой, и мы начали спускаться вниз.

Небольшой каменный зал освещали серебристые магические огоньки, высвечивая замысловатый травяной узор на стенах и полу. У дальнего края стоял открытый пока саркофаг с телом Велеса внутри.

Укрытый газовой тканью он лежал в таком же пепельно-зеленом костюме. Его волосы были забраны в хвост, лоб охватывал тонкий зеленый обруч. Травник, он и на смертном ложе был верен своей природе. Велес сжимал в руках свои кинжалы. Сделанные из драконьей стали, заклятые на крови хозяина, они — произведение искусства. Их тонкие, плавные, расширяющиеся к рукояти лезвия были покрыты древесными защитными рунами. Шедевр. Настоящий шедевр оружейного мастерства.

Ну да, кто о чем, а я об оружии.

'Да очнись ты уже, наконец!' — проворчал тал у меня в голове, воспользовавшись тем, что я открыла связь.

'Что случилось?'

'Поздороваться не хочешь?' — ехидно заметил он. — 'Или тебя больше заботят трупы, чем живые?'

'Очень смешно', - сказала я, кивая сорока четырем Теневым, которые тоже пришли проститься. Что-то мало нас сегодня, неужели остальные на заданиях? Скорее всего. Эх, права была Софи: весной приходиться убирать слишком много дерьма.

'А кто смеется?' — спросил Стэр. — 'Ты слишком странная сегодня'.

'Да неужели?' — огрызнулась я.

'Представь себе. На мой взгляд, все хуже, чем обычно. Что тебя тревожит?'

'Ничего'.

'Уж мне-то не ври, я чувствую тебя'.

'Ты просто оказался прав', - ответила, зная, что он поймет, зная, что ему не нужно объяснять.

'А я тебя отговаривал, между прочим', - проворчал он. — 'Ничего, скоро будешь дома, сможешь отдохнуть и, возможно, поспать'.