Исчезнувшая стихия

— То, что ты мне рассказала, связано с моей охотой? — наконец, спросила я.

— Я не знаю, — тень колыхнулась, словно от ветра. — Но ты должна была увидеть это в любом случае.

— Все это время ты была здесь?

— Нет, ты заперла меня в себе, но доступ к памяти крови у меня все же был. Не спрашивай, я не знаю, как это работает. Но я видела многое.

— Остальные Основные тоже могут находиться в Муждумирье? Они тоже видели это?

— Я не встречала других. Может, потому, что наша Стихия еще слишком слаба, может по другим причинам. Почему ты спрашиваешь?

— Охотникам известна только та версия событий, которую я рассказала тебе.

— Тогда нам нужно открыть им правду.

— Что еще я должна знать?

— Наверное, больше ничего. Хотя… Ты знаешь, почему все Теневые полукровки?

— Нет. Никто не знает.

— Какие вы глупые, — Люга чуть слышно рассмеялась. — Скажи мне, что такое тень?

— Грань между светом и тьмой. Единство, порожденное двойственностью.

— Верно, а что такое полукровка по своей сути?

— Наверное, тоже самое, — осторожно ответила.

— Верно, — Люга снова рассмеялась. — Боги дали силу именно полукровкам потому, что им не впервой объединять в себе две разные стихии, не впервой жить посередине, они уже единство, порожденное двойственностью. Боги были уверены, что именно полукровки смогут вместить новую Стихию, выдержать и услышать Силу.

— Так просто, — прошептала я, а тень рассмеялась громче.

— Да.

— Скажи, ты знаешь, почему мне так сложно контролировать Дневную?

— Знаю. Тебе не ее сложно контролировать, а свою ярость и злость. Каждая из нас по сути — всего лишь отражение, грань тебя. Дневная — гнев, ярость и злость. Ночная — коварство и хитрость. Утренняя — стратегия и ум, Сумеречная — уверенность, стремление и любопытство.

— А ты?

— А я, — она склонила голову, — все остальное. Так что для того, чтобы лучше контролировать Дневную, учись лучше контролировать злость. Гаси ее вовремя.

— И так у всех?

— Конечно, только каждая тень отвечает за что-то свое, у всех по-разному, — что-то невесомое прикоснулось к моему лицу. Я дернулась. Тут ведь нет ничего. Показалось?

— Почему мне так тяжело будить тени не в их время?

— Потому, что ты заперла меня. А еще потому, что ты не умеешь делать это правильно.

— Научи, — и снова прикосновение, словно ветер. Боги, даже здесь меня глючит.

— Утреннюю и Сумеречную буди при неярком свете и в тишине — зажги пересмешника и поставь завесу, например. Дневная проснется от яркого света и шума, а Ночная легче пробудится в темноте и тишине. Но уставать ты будешь почти также, — я кивнула.