Исчезнувшие без следа

– А почему не с другими людьми?

– С какими?

– С теми, кто дал вашему мужу эти пятнадцать миллионов. Эти деньги – их деньги – исчезли, и они теперь пытаются их вернуть. Или отомстить.

– Это были не чьи-то деньги.

– Как это?

– Не чьи-то личные. Это деньги из бюджета. Понимаете? От нашего государства можно ожидать чего угодно, но вряд ли оно будет уничтожать людей просто так. Ведь совершенно ясно, что у нас нет этих денег.

Кочемасова вздохнула.

– Вы пейте чай, остынет.

– Спасибо, – кивнул Дружинин, но не притронулся к чашке.

Аня безмолвно сидела на диване.

– А больше вас не тревожили? – спросил Дружинин. – После гибели Пети?

– Пока нет.

В самом деле, все казалось необъяснимым и нелепым. Никакой логики.

– Я пойду, – сказал Дружинин и поднялся.

– А чай?

– Спасибо вам. Но не хочется.

– Вам спасибо.

– За что? – удивился Дружинин.

И тут взгляд его упал на пуговицу. Не просто вещица, а последнее сыновнее «прости».

Уже в лифте он понял, почему эта история кажется ему нелепой и необъяснимой. Так бывает всегда, когда не хватает каких-то важных звеньев. Картина не просматривается и представляется нагромождением ничем не связанных между собой фактов и событий.

Глава 11

– Ты еще здесь? – удивился Удалов, обнаружив Дружинина на территории базы.

– А где же мне быть, Федор Иванович?

Удалов не ответил, потому что отвлекся. Одетые в гражданское бойцы один за другим проходили в распахнутую дверцу стоявшего у жилого корпуса автобуса. Удалов проследил за посадкой и только после этого обернулся к Дружинину.

– Ты не здесь должен быть, Андрей. Пока тянется эта странная история…

– Почему я должен бояться неизвестно кого? – сказал с досадой Дружинин. – Я все сделал как положено. Виноват? Пусть наказывают.

Удалов еще раз проследил за автобусом, потом взглянул на часы. Было видно, что торопится.

– Работа в городе? – понимающе сказал Дружинин, кивнув на автобус.

– Митинг будем охранять.

– Можно мне с вами?

– Не твоя смена, Андрей.

– А разве мы всегда так пунктуально выдерживали график смен?

– Садись в автобус, – засмеялся Удалов. – От тебя не отвяжешься. Заодно расскажешь мне, как там Кочемасовы.

– А вы знаете, что я там был?

– Догадываюсь. Ходил ведь?

– Ходил, – сказал Дружинин. – Что было, то было.

В автобусе сели рядом.

– Поехали! – скомандовал Удалов водителю.

– Кого охранять будем? – осведомился Дружинин.

– Аникина. У него предвыборный митинг. Народу он собирает помногу – и по двадцать тысяч бывало, и по пятьдесят. Требуется наша помощь.

– Милиция будет?

– И милиция, и ФСБ. Но нас по личной просьбе привлекают.

– По чьей просьбе? – не понял Дружинин.

– Аникина. Чьей же еще.

– Интересно, откуда он про нас знает?

– Слухами земля полнится, – пожал плечами Удалов. – А у них, у политиков, сейчас поветрие такое: чем более серьезную охрану используют, тем больше авторитета. И Аникин из таких.

– Ему ведь это ни к чему, – не согласился Дружинин. – И так выборы выиграет.

– Я и не сомневаюсь, Андрей. Люди его почитают, как и всех, кто чихвостит власти и режет людям правду-матку. Но помочь ему – наша обязанность. Это еще никому перед выборами не повредило.

Автобус уже покинул территорию базы и влился в общий поток разномастных машин.

– Про Кочемасовых мне расскажи, – напомнил Удалов.

– Темная история, Федор Иванович, как я и думал. Пацан этот, судя по всему, совсем ни при чем.

– Так уж и ни при чем? – удивился Удалов.

Дружинин рассказал ему о своем визите. Удалов слушал молча и на глазах мрачнел.

– Сволочные времена! – сказал он в сердцах, когда Дружинин закончил свой рассказ. – Чего только не насмотришься!

Автобус остановился. Впереди было выставлено оцепление, за которым колыхалось море людских голов. Бойцы «Антитеррора» покинули автобус. Какой-то парень в светло-синей куртке подбежал к Удалову, показал рукой – туда! – и группа, вытянувшись цепочкой, бегом направилась мимо стоявших в оцеплении милиционеров. Миновали оцепление, потом – направо, в неширокий проход, и вдруг впереди, среди плотной людской массы, открылся небольшой грузовик. Парень в светло-синей куртке показал жестом – здесь! – и цепочка бойцов «Антитеррора» распалась на отдельные звенья и растворилась в толпе. Дружинину досталось место у кабины грузовика, он встал вполоборота и теперь видел и кузов машины, и стоявших перед грузовиком людей.

Аникин появился через десять минут. Вдруг, в одно мгновение, как будто вырос в кузове грузовика – и толпа взревела и заулюлюкала. Все это было Дружинину не в новинку, он знал, что улюлюканье не было неприязненным, здесь были все свои, все – за Аникина. Сам Аникин, высокий, с копной развевающихся на ветру, с ранней сединой волос, улыбался и стоял молча, ожидая тишины. Никаких воздеваний рук или актерских ужимок. Достоинство, с которым он неизменно держался на публике, нравилось Дружинину. Были в кузове и другие люди, но они оставались в тени.