Исчезнувшие девушки. Нераскрытая тайна серийного убийцы

Потом случилось то, что, в конце концов, и должно было случиться. Деньги на гостиницу у них были, но обоим слишком не терпелось. Они занялись сексом прямо в машине. Шэннан сказала, что ей понравилось. Алекс поверил, хотя и не совсем. Когда она ушла, он подумал, что продолжения, скорее всего, не будет.

Но он ошибся. На следующий день Шэннан позвонила сама. «Я снова еду в Джерси — хочешь, увидимся?»

А через неделю Алекс порвал со своей подружкой. Он понял, что прежняя жизнь ему больше не подходит. Ему надоело чувствовать себя семейным человеком. Теперь он был волен делать что захочется, а Шэннан была идеальной девушкой для его новой жизни. Иногда Алекс возил ее, иногда нет, но это было неважно. В тех случаях, когда он был ее водителем, они занимались любовью в промежутках между заказами. По утрам после работы они встречались и снимали номер в гостинице. Там они валялись в постели, выпивали, смотрели кино, нюхали кокаин и заказывали еду. Это было похоже на короткий отпуск.

Их совместная идиллия длилась год или чуть больше. Шэннан переехала в Джерси — и чтобы быть с Алексом, и чтобы иметь возможность больше работать. Они жили вместе, но порой Алекс думал, что эта их как бы семейная жизнь выглядит странновато. Сам он ночами развозит девиц для занятий сексом, Шэннан в это время занимается сексом с чужими мужиками, а ранним утром они встречаются и проводят целый день дома, прежде чем снова отправиться на работу. И так день за днем.

Чем дольше они были вместе, тем чаще Алексу приходилось быть свидетелем перепадов настроения Шэннан — она могла быть веселой и радостной, и тут же, буквально в одну секунду, выходила из себя. Особенно грустной она становилась, когда разговор заходил о ее детстве. Она рассказывала Алексу, что жила в приемных семьях, в то время как ее сестры росли дома. Она говорила, что чувствовала себя вечно скитающейся бродяжкой. Если же он спрашивал, почему так произошло, она отвечала, что, может быть, ребенком она была такой оторвой, что у родителей на нее не нашлось управы. Алексу в это не особенно верилось, но о других причинах он так ничего и не узнал. Зато он узнал, что ее триггерит[15]. Она взрывалась, когда считала, что ей солгали, или когда ей казалось, что кончаются деньги, или у нее какой-то конфликт с матерью и сестрами. Иногда Шэннан могла почувствовать себя отверженной только потому, что Мэри или Шерри не взяли трубку, когда она им звонит.

Работа в эскорт-агентстве была для нее палкой о двух концах. Она приносила Шэннан достаточно денег, чтобы сделать ее главной финансовой благодетельницей своих близких, но, как ей казалось, дает им еще дополнительный повод относиться к ней неуважительно. Это угнетало Шэннан. Споры с матерью и сестрами заканчивались ее рыданиями. Алекс пытался успокоить ее: «Да наплюй ты на них, на своих сестер». К его удивлению, иногда это срабатывало. Девушка моментально успокаивалось, как будто никакой истерики не было и в помине, и они шли в кино.

Алексу никогда не приходило в голову, что Мэри и сестрам может быть трудно иметь дело с настолько неуравновешенным человеком, как Шэннан. Он был по уши в своих фантазиях о том, как помогает ей. И ему начинало казаться, что их общее жилье стало для Шэннан первым в ее жизни настоящим домом и она дорожит их отношениями.

Приезжая погостить в Элленвилл, Шэннан становилась совершенно другой — не такой агрессивной, более уверенной в себе. Раньше она обвиняла Мэри за то, что всегда чувствовала себя отвергнутой, а теперь вела свою маму в парикмахерскую делать прическу. Она привозила подарки на все дни рождения и праздники, готовила на всех и делала сестрам макияж. За один уик-энд Шэннан с легкостью тратила по 900–1000 долларов на своих родных. «Никто такого и близко позволить себе не мог», — вспоминала Шерри.

Шэннан не делала тайны из того, чем занимается, но и подробностями своей работы не делилась. Впрочем, она охотно говорила о своих заработках. «Ты не представляешь, какие у меня клиенты — сплошные богачи. Мне и делать-то особо ничего не нужно, а они знай себе платят!» — хвасталась она как-то раз Мэри.