Исчезнувшие

«Нет», Марнин согласился. «Я не думал, что она могла сделать очень многие вещи, хотя она была способна к ним на просто теоретическом уровне. Я был дураком, Клэр. Вы попытались предупредить меня — даже Амели предупредила меня, но я думал — я думал, что знал то, что я создал. Я думал, что она была моей служанкой»

«И теперь» сказала Ада, скользя из стены в холоде, серебряном и черном, «Вы принадлежите мне. Но разве я не щедрый владелец? Вы морили меня голодом так долго, едва давая мне достаточно крови, чтобы выжить. Теперь я даю вам банкет.» Ее предназначенное для вырезания изображение поворачивалось к Клэр, и она сложила руки на ее талии, чопорная и прекрасная. «О, Марнин. Вы не заканчивали свой обед. Не позволяйте этому разлагаться»

Марнин снял его черное бархатное пальто с его правой руки, затем положил это вниз под его левую, пока это не покрывало цепь. Он взялся за него, правой рукой, и потянул. Клэр попыталась встать, чтобы помочь, но ее голова пошла кругом снова, и она должна была отдохнуть. Она повернулась на бок и наблюдала, что правая рука Марнина дрожала, когда он попытался проявить достаточно давления, чтобы схватить цепь, и затем он расслабился по над стеной, задыхаясь.

Он уставился на Аду, так словно хотел разорвать на конфетти.

— Не дуйся, — сказала она, — если будешь вести себя хорошо, то время от времени я буду освобождать тебя. Возможно, через несколько лет.

Клер медленно мигала. — Она больна, — сказала она. — Разве нет?

— Она безумна, — ответил Мирнин, — Ада, моя дорогая, это было бы замечательно, если ты перестанешь пытаться убить нас. Ты действительно понимаешь, если я умру, что ты зачахнешь здесь. Больше никакой крови. Никаких удовольствий. Ничего больше.

В ответ изображение Ады протянулось и схватило Клэр за волосы, таща ее до сидящего положения. — Ох, я думаю, что могу найти себе кровь, — сказала Ада. — В конце концов я управляю порталами. Я могу протянуться и схватить любого, которого я желаю. Но ты права. Это было бы ужасно скучно в полном одиночестве в темноте. Я должна буду держать вас всех тем же способом, которым вы держали меня непосредственно все эти годы. — Она бросила Клер и вытерла ее руку о ее компьютерно-голограммное платье. — Но я не могу делить тебя с ней, моя любовь.

Глаза Марнина загорелись красным, затем вернулись назад к черным, полным тайн. «Нет действительно» сказал он. «Да ведь она находится на пути. Я вижу это теперь. Убери ее отсюда, выкиньте ее через портал. Я никогда не хочу увидеть ее снова»

«Легко сделать» Ада сказала, и схватила волосы Клэр снова. Она тянула ее обратно, и Клэр слабо крутилась, хватаясь за свободные камни и ломая ногти на острые края камней

Она просмотрела через плечо в каком направлении, они шли.

Ада тащила ее к краю водосточной канавы.

«Нет!» Марнин сказал, и встал на ноги. Он сделал выпад до конца его цепи, протягиваясь; его пальцы были далеко от ноги Клэр приблизительно в двух дюймах. «Нет, Ада, не делай этого! Я нуждаюсь в ней!»

«Очень жаль» сказала Ада. «Поскольку я нет.»

Рука Клэр упала на острую, древнюю кость — ребро? — и она нанесла удар вслепую позади ее головы. Секунду спустя пришло в голову ей, что она пыталась нанести удар изображению, голограмме, пустому месту — но Ада издала вопль и давление на волосы Клэр ослабилось.

Ада нажала, положила обе руки на ее живот, по которому медленно распространялось темное пятно.

У нее текла кровь.

Когда кровь попала в камень, она исчезла в завитке дыма.

Но рана не заживала.

«Да!» Марнин выкрикнул. «Да, проявляясь достаточно, чтобы коснуться вас, она делает себя уязвимой — Клэр! Сюда! Идите сюда!» Марнин кричал, и Клэр поползла назад в его направлении. Через секунду она была в пределах досягаемости, он потащил ее к себе, положив ее к стене

Ада все еще стояла там, где она была, смотря вниз на себя и распространяющуюся темное пятно на ее платье. Ее изображение лилось, вспыхивало, зажигалось, и затем стабилизировалось снова.

Она побежала к ним, крича что-то ужасное, отзывающееся эхом от всех стен. Марнин изящно повернулся и зацепил одну из его цепей вокруг ее серебряного, двумерного горла. Где он прикоснулся к ней, он горел, черные дыры, и ее крик становился все громче, пока это не треснули камни в стенах. Она попыталась освободится, но серебро не позволяло ей уйти. «Она у меня!» он сказал, хотя Клэр могла видеть, что его тело дрожало от напряжения, и ожоги серебра на его руках, должно быть, были ужасными. «Идите, Клэр! Выберитесь отсюда! Вы должны уйти!»

Она была слишком слаба, слишком головокружительна. Комната была минным полем водосточных колодцев и ложных этажей, и даже если она знала, где ступить, была возможность, что она просто упадет в обморок на полпути через и исчезнет в одной из тех глубоких, темных пропастей….

И она не могла просто оставить его.

— Клер! — его голос был полон отчаянья. — Ты должна уйти. Сейчас же уходи.