Исчезнувший мир

Она уселась на краешке кровати и смотрела в другую сторону. Волна темных волос. На мгновение меня парализовало. Я так беззаботно связалась с Нестором, упустив из вида, что ФБР может узнать о моем местонахождении и послать кого-нибудь меня схватить. Я вспомнила о пистолете в чемодане. Подумала, что, может, она здесь по какой-то другой причине. На ней был не то легкий топик, не то сарафан на бретельках, оголяющий плечи, и я заметила оранжевый огонек сигареты. В моем номере курила незнакомая девушка. Ошиблась дверью? Но дверная защелка заперта изнутри. Как эта девушка могла забрести в чужой номер?

Она наверняка поняла, что я стою рядом, но сделала вид, будто ее это не беспокоит. Почти совсем девчонка, она выпускала в потолок струйки дыма, но детекторы его не засекли, а я не почувствовала запаха. Ей лет шестнадцать или семнадцать, а то и меньше, просто непослушный ребенок, сбежавший от родителей, а сюда забралась ради забавы. Может, через балкон? Перелезла из соседнего номера? Я натянула ночнушку, и ткань прилипла к еще влажному телу, а с волос закапала вода. Девушка обернулась на звук.

Призрак.

Она была в точности такой, какой я помнила ее по последней встрече. Шестнадцатилетней. Она ненавидела Мадонну, но одевалась в ее стиле. Вот и теперь была одета так же, в точности как в ту ночь, когда умерла. В черных волосах струилась розовая лента. Лавандовая мини-юбка так зло задралась в вечер убийства, и голые бедра белели между двумя синими мусорными баками. На ногах – кеды «конверс» без носков, она никогда не носила носки.

– Кортни.

Она выдохнула дым изо рта и ноздрей. Как тогда, на водительском сиденье машины, она выдыхала дым в открытое окно, пока я пошла обратно в «Пиццу-хат». А сейчас Кортни сидела в номере отеля с оранжевыми обоями на стенах, на покрывале цвета ржавчины. Она затянулась сигаретой. Ее прекрасные глаза выглядели глубокими колодцами, в которых отражалось лунное сияние. Чудо или, скорее, злая шутка. Я просто поплыла, все во мне хотело отсюда сбежать.

«Ты не чувствуешь запаха дыма», – произнес циничный внутренний голос. Что-то не так. Техносфера…

Что было бы, если бы Кортни не погибла? Мы могли бы разойтись в разные стороны, но Канонсберг слишком для этого мал. Я подумала о маме, представила, как мы взрослеем, становясь похожими на нее, девушками из Канонсберга. Но я никогда не узнаю, как могла бы сложиться наша жизнь. У меня украли шанс это узнать, потому что Кортни открыла дверь машины попрошайке и полезла в кошелек.

– У тебя потрясающая нога, – сказала Кортни.

Голос звучал по-другому, с иными интонациями. Почти превосходный симулятор, не считая голоса – Корни всегда разговаривала почти равнодушно. А эта Кортни была задорней, и разница бросалась в глаза.

– Кто ты? – спросила я, вытирая слезы. – С кем я говорю? – сказала я запинаясь, как составляла бы вопрос на доске во время спиритического сеанса.

– Это же модель 3C100? – спросила Кортни. – «Отто Бок». Впервые представлена на мировом ортопедическом конгрессе в Нюрнберге в 1997 году, верно? Протез был доступен до 1999 года, но, видимо, у тебя есть особые источники. Преимущества работы на правительство. Ты ведь из 1999 года, правильно?

«Ты ведь из 1999 года, правильно?» Кортни, если можно ее так назвать, эта Кортни знала про путешествия во времени.

– У меня прототип, – объяснила я. – Я участвую в тестировании.

– Литий-ионный аккумулятор, так что ты, вероятно, не должна мочить ногу, – сказала Кортни. – Ты же не принимала душ вместе с ней, да?

– Да, – ответила я, гадая, что все это значит. Это Техносфера, я не сомневалась, – такая же иллюзия, как и иллюзия места преступления. Но была ли она марионеткой? Кто стоит за этой иллюзией? – Мне не стоило брать протез в ванную. Из-за пара.

– Тебе приходится заряжать аккумулятор? И часто?

– Раз в день, иногда чаще. Я так понимаю, ты в курсе, что мы в НеБыТи. И вроде не расстроена, что ничего этого не существует, реальна только я.

Кортни затянулась сигаретой.

– Подойди ближе, пожалуйста, дай посмотреть, – попросила она.

Такие модуляции голоса никогда не были характерны для Кортни. Я подошла ближе и встала рядом. Она по-прежнему сидела, голова на уровне моей талии. Я приподняла ночнушку и показала протез целиком, до самого бедра. Кортни сунула сигарету в рот и наклонилась поближе, чтобы рассмотреть. Я чувствовала запахи своего шампуня, мокрой кожи, влажной ткани ночной рубашки, но по-прежнему не чуяла ее сигарету, хотя дым обволакивал меня и поднимался к потолку. Я вдыхала его, но не чувствовала запаха.

– Отлично, – сказала она, прикасаясь к той части, где должна была находиться моя икра. – Гидравлические сенсоры в колене. Согни, пожалуйста.

Я подняла ногу, и микропроцессоры в колене отозвались, колено согнулось. Кортни дотронулась до него там, где углепластиковая манжета смыкалась с кожей бедра.

– Ты из Техносферы, – сказала я. – Я не чувствую запах твоей сигареты.