Исчезнувший

Объявив тайм-аут, Том измерил давление подопечному и нашел его слишком высоким.

— Мне это не нравится, — заявил он.

— Строго говоря, мне совсем не нравится многое, — раздраженно ответил Райм, недовольный тем, что дело продвигается чересчур медленно. Из Вашингтона только что звонил фэбээровский эксперт, который сообщил, что информация по найденным в сумке Кудесника стружкам будет только завтра. Беддинг и Сол обзвонили более пятидесяти гостиниц Манхэттена, но ни в одной из них не использовались карточки «АПК» вроде той, что нашли в спортивной куртке Кудесника. Селлитто сменил людей на посту возле «Сирк фантастик», но и свежие наблюдатели не заметили ничего подозрительного.

Хуже всего было то, что до сих пор не обнаружили следов Ларри Бурке, патрульного, который взял Кудесника возле ярмарки ремесел. Десятки полицейских продолжали обыскивать Вест-Сайд, но ни улик, ни свидетелей не нашли. Обнадеживало лишь то, что в угнанной «мазде» его тела не было.

Машину еще не подняли, но один из водолазов сообщил, что ни в салоне, ни в багажнике тел нет.

— Ну где же еда? — выглянув в окно, нетерпеливо осведомился Селлитто. Сакс и Кара уже давно ушли, пообещав принести что-нибудь из близлежащего кубинского ресторана (молодую иллюзионистку волновал не ужин; она мечтала отведать кубинский кофе, услышав от Тома, что это «наполовину эспрессо, наполовину сгущенное молоко и наполовину сахар» такой состав, несмотря на довольно сомнительные пропорции, ее весьма устраивал).

— Ты когда-нибудь ел эти кубинские сандвичи? — спросил Райма грузный детектив. — Они лучшие из всех.

Однако ни пища, ни расследование не значили для Тома ровным счетом ничего.

— Пора спать.

— Сейчас девять тридцать восемь, Том, — возразил Райм. — Практически конец дня. Так что… — Он сощурил глаза. — Еще. Не. Пора. Спать. У нас тут бегает по городу гребаный убийца, постоянно меняющий свои планы: то ему хочется убивать каждые четыре часа, то каждые два. — Райм посмотрел на часы. — Возможно, сейчас он как раз кого-то убивает — ради разнообразия в девять тридцать восемь. Мне приятно, что тебе это не нравится. Но я должен работать.

— Нет, не должны! Если не хотите называть это время вечером — не называйте. Но сейчас мы отправимся наверх, сделаем кое-какие процедуры, а потом вы уснете. На пару часов.

— Ха-ха! Ты просто надеешься, что я просплю до утра. Нет, не просплю. Я буду бодрствовать всю ночь.

Помощник гневно сверкнул глазами.

— Ближайшие несколько часов Линкольн проведет наверху! — твердо заявил он.

— Не боишься остаться без работы? — бросил Райм.

— А вы не боитесь впасть в кому? — парировал Том.

— Нельзя так издеваться над калекой, — пробормотал криминалист. Но он уже уступал, хорошо понимая грозящую ему опасность. Если инвалид слишком долго сидит в одном положении, сильно устал или, как выражался при незнакомых людях Райм, ему нужно пописать или покакать, а он почему-либо не может этого сделать, существует риск автономной дисрефлексии, резкого повышения кровяного давления что чревато параличом или смертью. Дисрефлексия случается редко, но уж если случается, то весьма быстро отправляет вас в больницу или прямиком в могилу. Поэтому Райм в конце концов согласился отбыть наверх. Подобные отклонения от нормальной жизни бесили его и, хотя Райм отказывался это признать, приводили в уныние.

— Хорошо, — сказал Том, проделав необходимые процедуры. — Теперь два часа отдыха. Поспите немного.

— Один час! — отрезал Райм.

Помощник собирался возразить, но, заметив, что Райм в гневе, вдруг ощутил тревогу за будущих жертв Кудесника.

— Один, — согласился Том. — При условии, что вы заснете.

— Ладно, — сказал Райм. — И добавил: — Мне приснятся чудеснейшие сны… Если немного выпью.

— Хорошо. — Том налил в стакан немного старого «Макаллана» и вставил в губы Райма соломинку.

Криминалист сделал глоток.

— Какое блаженство… — Он посмотрел на пустой стакан. — Когда-нибудь я научу тебя наливать как следует.

— Я вернусь через час, — сказал Том.

— Приказываю — будильник, — распорядился Райм. На плоском мониторе появилось изображение часов, и Райм велел, чтобы будильник прозвенел ровно через час.

— Я бы разбудил вас. — Помощник пожал плечами.

— Это на тот случай, если ты будешь чем-то занят и забудешь меня разбудить.

Том вскоре ушел, закрыв за собой дверь, и Райм устремил взгляд на окно, где сидели два сокола-сапсана, как-то странно и вместе с тем элегантно повернув головы. Одна из птиц — самка, более чуткая охотница — коротко взглянула на Райма, сузив щелочки глаз так, словно только сейчас заметила его. Затем она склонила голову набок и вновь прислушалась к шуму, доносящемуся из Центрального парка.