Исчисление ангелов

Утро для Адрианы оказалось бесконечно длинным и хлопотным, и у них с Креси не было возможности поговорить, а вопросы, вызванные признанием Креси, роем кружились в голове и не давали покоя. Подготовка к отъезду, которая шла в течение нескольких последних дней, достигла своего апогея, и весь дом был объят бурлящим хаосом, – нельзя было найти ни одной комнаты, ни одного укромного уголка, чтобы уединиться и договорить недоговоренное.

Как и обещал Френсис, в полдень они были уже в пути: над головой удивительное небо – свод бирюзового цвета с редкими облачками и золотым диском солнца. Несмотря на все тяготы жизни, что Адриана оставила позади и что ждали ее впереди, счастьем наполнилась ее душа, и от напряжения чувств она готова была расплакаться. Все испытывали нечто подобное, и маленькая армия отправлялась в путь в приподнятом, даже праздничном настроении. Герцог и его телохранители в великолепных камзолах и шляпах с перьями, лошади вычищены и убраны, как для парада, инфантерия распевала бравые песни. Казалось, вернулись былые счастливые дни, а сегодняшний мир вечно серого неба и непролазной грязи – лишь дурной сон. Адриана надела красивый костюм для верховой езды, по вороту и обшлагам обшитый золотым галуном, очень удобный и теплый, так что утренняя свежесть совсем ее не беспокоила.

Даже лошадь под ней шла, пританцовывая. Поддавшись порыву, она легким галопом подскакала к карете Креси и радостно приветствовала ее через открытое окно. Креси слабо помахала ей рукой. Доктор был вместе с ней и чем самым лишал их возможности поговорить наедине. Все еще охваченная легкомысленным восторгом, Адриана поскакала назад, вдоль строя солдат, улыбаясь им, принимая их ответные приветствия, пока не оказалась рядом с крытой повозкой, в которой находился вместе с няней маленький Николас. Адриана наклонилась и подхватила сына на руки, подняла его к небу и рассмеялась, заметив удивление и восторг в его глазах.

– Смотри, Нико! – воскликнула она. – Это – солнце!

Николас молчал, и когда она его опустила, то увидела, что глаза у него закрыты и он готов расплакаться.

– Я знаю, знаю, мой мальчик, мой Нико, оно очень яркое, слишком яркое для твоих маленьких глазок, привыкших к мрачным, серым дням. Но солнце снова к нам вернется, и твои глазки научатся любить его. Мир меняется к лучшему! Он станет лучше, я обещаю тебе, мой малыш! – Она ехала, держа сына перед собой, и мальчику нравилось мерное покачивание в седле, нравилось держаться за гриву лошади и что-то лепетать.

Конечно, это был всего лишь краткий миг счастья, он не мог длиться бесконечно долго. Сумерки опустились раньше, чем солнце склонилось к горизонту, наползли со всех сторон черные тучи, похожие на гигантских жаб. И хотя тучи не угрожали немедленно пролиться дождем, Адриана сочла благоразумным вернуть Николаса под крышу повозки, а сама поехала вперед. Вместе с погодой начало меняться и ее настроение, неожиданные открытия последних дней и возникшие по этому поводу мысли нахлынули, требуя отдать им должное, и, вновь взглянув на небо, она поняла: ее долг разгадать, что за чудовища там притаились.

Вскоре их отряд остановился и, все так же не спешно, как и ехали, разбился лагерем. До самой границы дорога казалась свободной, и не верилось, что московиты попытаются атаковать армию герцога Лоррейнского.

Заметив, что доктор отлучился, Адриана забралась в карету к Креси. Рыжеволосая красавица не спала, но лицо ее пылало.

– У тебя жар? – спросила Адриана, трогая ее лоб, но он был прохладным.

– Где Николас, Адриана?

Адриана слегка нахмурилась:

– Он с няней в повозке.

– Ты его бросила?

– Нет, он ехал со мной в седле почти весь день.

– Принеси мальчика, я хочу его видеть.

– Креси! Ты любишь моего малыша?

– Возможно.

– Я его попозже принесу, кажется, он сейчас спит, – ответила Адриана. – Я не хочу тебя торопить, но может так статься, что еще очень долго у нас не будет возможности поговорить наедине. Мне нужно кое-что уточнить. Это касается нашего вчерашнего разговора.

– Это странная история и непонятная.

Адриана ничего не сказала, только пожала плечами.

– Я думаю, что родилась самым обычным человеком, – начала Креси. – «Корай» говорит, что кровь Лилит в отдельных людях проявляется с большей силой, видимо, по этому признаку они нас и отбирают.

– Отбирают?

– Мне было семь лет, Адриана, когда я поняла, что я не такая, как все. Я поняла, что я могу видеть и слышать то, что другие дети не видят и не слышат.

– Ты была как Жанна д'Арк?

– Несомненно, Жанна была одной из нас, – вздохнула Креси.

– Одной из «Корая»?

– Нет, не «Корая». Одной из… У них нет имен. Для удобства давай назовем их духами умерших.

– Духами умерших? Но так крестьяне называют духов леса.