Ищейки Российской империи

— Ага, как же, сто процентов синтетики, — хмыкнула Лиза. — Пожалуйста, простой тест. — Она извлекла из кармана куртки зажигалку и подожгла одну из выпавших шерстинок. — Чувствуете? Запах горящего белка! А не расплавленной пластмассы. Настоящая рысь! Натуральнее не бывает!

— Как… Как же это… Значит, ради этой шубы пострадала настоящая рысь? — Актриса прижимала руки к желтой груди.

— И не одна, вай ме! — вдруг выкрикнул грузин. — Это самая редкая шуба из всех, что я смог найти! Моя царица не будет ходить в пластмассе! Нет! Только в лучших мехах! Если бы я мог, я сшил бы тебе шубу из шкуры единорога!

— Но Тимур! — застонала Мария. — Тимурчик, я не могу носить шкуры убитых животных! Мы же не доисторические люди!

— Ты будешь носить самые богатые одежды, когда выйдешь за меня! Это всё девичьи глупости. Я приучу тебя достойно выглядеть. Таких шуб у тебя будет десять, сто, сколько пожелаешь! Весь мир будет у твоих ног, кавказские горы отдадут свой снег для твоего свадебного платья!

Мария медленно осела обратно в кресло.

— Тимур… Не будет свадьбы. Не нужен мне снег кавказских гор. И шкура какой-то несчастной рыси не нужна. Мы с тобой, оказывается, совсем разные люди.

Лиза чихнула. Все ее проигнорировали.

— Пока разные! Пока, — страстно убеждал свою возлюбленную грузин. — Но это девичий ветер в твоей прекрасной головке. Поверь своему Тимуру, виноградинка! Всё изменится, когда мы поженимся и ты уйдешь со сцены.

— Я не уйду, Тимур, не уйду! Сцена — моя жизнь. Особенно сейчас. Мы с Горынычем горы свернем!

— Но только не кавказские. Вах! Пусть мне не удалось истребить дракона с первого раза, но я не остановлюсь! Я твой защитник, и не позволю тебе выступать на одной сцене с этой мерзкой тварью! Нет! Я должен был сразу прирезать его своим кинжалом, а не травить его конфетами, как последний трус. Я должен был выйти с ним один на один, по закону гор!

Кажется, грузин не замечал сейчас вокруг никого, кроме своей возлюбленной, которую он терял с катастрофической скоростью. Лиза его даже пожалела. Уж больно несчастным сделалось это мужественное лицо.

Наверное, у рыси было такое же — за мгновение до того, как она стала шубой.

— Так это все-таки ты отравил Горыныча, Тимур? — застонала Мария.

— Да! Жалею только о том, что не довел дело до конца. Вах! Я обязан был избавить тебя от чудовища.

— А вот это уже небезынтересный поворот, — подытожил граф, весь подобрался и повысил голос: — Именем Императрицы и во имя Закона об уважении к животным, князь Багратион-Имеретинский, вы арестованы за причинение тяжкого вреда здоровью варана Горыныча. Будьте любезны, ваши запястья, сударь!

Грузин бросил последний отчаянный взгляд на свою бывшую возлюбленную, наткнулся на отчужденный, полный презрения взор, развернулся и рванул в коридор.

— Стоять! — крикнул граф и бросился за ним, вытаскивая на ходу из складок плаща электродубинку.

Лиза и Мария выбежали следом, и вовремя: успели увидеть, как граф прижимает дубинку к основанию могучей шеи грузина. Князь обрушился на пол мгновенно и шумно, как Пуся после сытного обеда.

— Тимур, — всхлипнула актриса.

Фон Миних скинул серый плащ, под которым обнаружился корсет из черного блестящего пластика, наподобие тех, что надевают грузчики, — только весьма элегантный на вид, с длинными светодиодными лентами по бокам и имперским гербом на груди. Странное было сочетание: пышная белая блуза, как у мушкетера, и вместо жилета от модного в этом мире портного Лидваля — ультрасовременный экзоскелет. Корсет соединялся проводами с мягкими манжетами, обхватывавшими худые бедра и плечи графа.

Лиза разинула рот. Мария прижала руки к груди.

Граф легонько щелкнул по своему Перстню, диоды на корсете засияли невыносимо ярким светом — и тонкий, хрупкий, запредельно романтичный фон Миних, который не мог даже полуторный диванчик в гримерке толком двинуть, легко подхватил с пола неподвижную стокилограммовую тушу, затащил ее в вольер и аккуратно уложил на стопку пальмовых листьев. Захлопнул за собой тяжелую решетку, поправил пышный воротник блузы и едва заметно улыбнулся девушкам:

— В наше время гораздо проще усмирять преступников, чем сто лет назад, не правда ли, сударыни? Теперь всё решают технологии, а не физическая сила.

— Вы даже не запыхались! — изумленно подтвердила Лиза. Мария молча смотрела на бывшего возлюбленного, который постепенно приходил в себя.

— «Марии Моревне Кощей ли желанен? Он змейно-уродливо-странен. И Ворон, и Сокол с Орлом, все на Змея, Царевну спасли от Кощея»¹⁴… — тихо сказал граф, поднимая с пола плащ и вновь закутываясь в него. — Что ж, полагаю, теперь ничто не помешает нам вызвать городовых…

— Я! Я помешаю, во имя Двенадцати апостолов! — Сухонький Новиков выпрыгнул из гримерки, как чертик из табакерки. — Огласка… Христом богом… Репутация…

— Поймите, Епифаний Васильич, всё уже зашло слишком далеко. Мы выяснили, что варан пострадал в результате умышленных действий, мы нашли виновника… Я обязан дать делу ход.

— Да, и накормить голодающую коллегу, — вставила Лиза.