Ищейки(СИ)

- Понимаешь, Кат, ты единственная моя надежда. Я думал, когда забирал сегодня вот это, - он указал на пачку писем, которые по прежнему держал в руке, - что они помогут мне узнать кое-что о личной жизни тула Ойзо. Они помогли. Это не его письма. Это чьи-то письма, к совершенно постороннему человеку. И я хочу понять, что это значит.

Катриона неотрывно смотрела на него.

- Это будет сложно, - отметила она, но Йон не позволил сбить себя с мысли.

- Я просто оставлю их у тебя. Понимаешь... если это то, о чем я думаю, то речь идет о шантаже. Это проклятое дело разрастается с каждым часом, и я не уверен, что обещанных денег хватит, чтобы компенсировать то, во что я влез. Больше всего меня сейчас, почему-то, пугает мысль, что покойник мог быть шантажистом. Это немного слишком для магистратского сынка, тебе не кажется?

Она неторопливо поднялась и села, поставив ноги на пол. Узкие, идеальной формы ступни утонули в шелковом ворсе ковра. Потрогала край стоящей на столе чашки с чаем. Движения были бесцельны и бессистемны. Йон положил письма на край стола и продолжал говорить.

- Я не могу привлечь к себе внимание магистрата, Кат. Я-то выживу, меня все еще никто не тронет, а пацана сожрут, ты прекрасно это понимаешь. Поэтому, я прошу тебя, не молчи. Если ты что-то знаешь, что поможет мне разгадать эту загадку, я буду очень тебе благодарен.

- Йон, - она оборвала его речь. - Эрл Ойзо никогда не прикасался ни к кому в этом доме. Немного чиновников в этой стране, о ком я могу такое сказать.

Йон помолчал, кивнул и тяжело поднялся. Ноги затекли.

- Но письма я все же оставлю у тебя. Попробуй узнать, кому они принадлежат.

Он повернулся и направился к двери, надеясь не споткнуться о разбросанные по полу шелковые подушки.

Она остановила его, когда он коснулся створки двери.

- Обернись! - голос был злой и отчаянный.

Йон, помедлив, послушался приказа.

Катриона сидела на низком диванчике и бархат сброшенного платья стекал на пол. Сочетание огня и тьмы обрисовывало идеальное тело обнаженной женщины.

- Неужели здесь нет ничего, чтобы остаться?

Это тоже было частью игры. Двадцать лет, что они друг друга знали. Исключением был лишь тот год, который он провел здесь, в маленькой каморке в подвале, в состоянии более животном, чем человеческом.

- Прости...

- Восемь лет прошло, восемь! Ты уже не можешь ей изменить!

- Прости.

- Ты так ее любил?

- И всегда буду.

Он отвернулся и снова взялся за ручку двери.

- Эрл Ойзо никогда не прикасался ни к кому в этом доме! Но он приходил ко мне, три года назад. Приходил, чтобы попросить принять его сына. И заплатил мне три тысячи лян полновесным золотом, как будто мы были персонажами древней пьесы.

Йон молчал, ждал продолжения.

- Я приняла его сына лично, как и просил эрл. Но он не смог. А в этом королевстве очень мало мужчин, которые бы не хотели меня. Которые бы испытывали отвращение ко мне. И, поверь, Йон, я не желала бы знать причину этого отвращения. У меня тоже есть пределы.

Йон кивнул в благодарность, открыл дверь и вышел.

Глава 3. Ночная жизнь

В каморку к Эреху он вернулся уже поздним вечером. Сначала долго бродил по улицам, выветривая аромат благовоний Красной улицы и душевное волнение, потом, обнаружив себя аж у Северных ворот, пешком добирался домой, чтобы переодеться в гражданское. Одним словом, когда Йон подошел к Синему кварталу, небо над головой уже окрасилось в густые цвета ставень на окрестных домах.

Эреха он обнаружил в его подземелье, за столом, в окружении крепости из справочников, разваливающихся тетрадей, каких-то пробирок с ретортами и дешёвой коптилки, притворявшейся лампой. Пробирки все были как одна с отбитыми краями, так что не составляло труда догадаться, где нищий бывший студент их наскреб - повытаскивал из мусорных баков вокруг своего же госпиталя.

- Ну, разобрался, что там такое было, в свертке? - с порога поинтересовался Йон.

- Подождите, - неразборчиво пробубнил Эрех, не отрывая покрасневших глаз от плошки, в которую что-то капало из хитрой стеклянной конструкции. - Еще минуточку.

Йон ухмыльнулся и принялся прогуливаться по импровизированной лаборатории, разглядывая интерьеры. В принципе, усилия, с которыми Эрех ее сооружал, заслуживали, как минимум, уважения. Чем-то это место напоминало лавку старьевщика, поскольку не обремененный деньгами парень стаскивал сюда все, что хоть отдаленно могло послужить его целям. В итоге, вместо книжных шкафов вокруг громоздились поставленные на бок винные ящики, заполненные книгами, отправленной в утиль битой медицинской посудой, банками и бутылками с какими-то жидкостями, порошками и анатомическими препаратами. Йон остановился перед укупоренной емкостью, где в желтой жиже плавали чьи-то легкие, поскреб пальцем пыльный стеклянный бок.

- Нашел! - радостно возвестил Эрех и взмахнул пробиркой, как гвардеец полковым знаменем.

- Ура, - согласился Рейке и подошел к столу. - Ну, что это за ерунда такая?

- Я не знаю, - не снижая градуса счастья ответил целитель.

Йон приподнял брови и пристально поглядел в восторженные серые глаза.

Эрех смутился.