Ищи ветра в поле

На следующий день подруги, водрузив на любопытные носы очки с толстыми стеклами, затолкали под мышки несколько дешевеньких папок и отправились в «Народный факел» выяснять, в какие дни пребывал в командировках господин Данилов. Пробраться к газетчикам было не совсем просто, однако дамы высоко задирали головы, поджимали губы и сухо бросали охранникам:

– Мы из «Учета трудового времени».

Крепенькие, как пеньки, охранники не сильно разбирались, что значит «Учет трудового времени», но никакого подвоха со стороны близоруких старушек не ожидали. Поэтому Люся с Василисой везде проходили беспрепятственно. Благополучно добравшись до бухгалтерии, доморощенные детективы дали волю фантазии.

– Мы из «Учета трудового времени», – в который уже раз сообщила Василиса, без приглашения плюхаясь на стул. Она уже давно заметила – чем наглее себя ведешь, тем меньше вопросов.

– А это еще что за зверь? – захлопала на нее ресницами кругленькая бухгалтерша моложавого вида.

– Вы что же, не посещаете бухгалтерские курсы? – подняла брови Люся.

От подруги Маши она слышала, что таковые у бухгалтеров случаются, но не всегда работники их исправно посещают.

– Н-ну… к-как же… как же, бываем. Тоже, знаете, не из пещер вышли, – забормотала женщина.

– А почему тогда ничего про «Учет» не слышали? На данном этапе нас волнует вопрос: сколько человек у вас отсутствовало за апрель – май и по каким причинам? – не давая бухгалтерше опомниться, тараторила Василиса.

– А вас какой именно отдел интересует?

Это был вопрос, что называется, на засыпку. Черт его знает, этого Данилова, где он трудится! И сколько этих отделов им придется перелопатить?

– Давайте на сегодня журналистов. Может, наше начальство ими одними успокоится. Думаете, в нашем-то возрасте очень хочется заниматься всей этой статистикой? У нас, между прочим, все как у людей – и ноги болят, и спину ломит, – давила на чувства Люся, не давая бедной женщине сосредоточиться.

Достаточно было бы бухгалтерше сделать один звонок кому-нибудь знающему – и можно неприятности в кули складывать.

– Так… вот из журналистов, как вы говорите, у нас Люба Алимова в апреле три дня брала на свадьбу – семнадцатого, восемнадцатого и двадцатого, дальше…

– Тех, кто в командировках, тоже называйте, они же здесь не находились.

– Поняла. Если с командировками, то Борисов Геннадий Викторович, он у нас весь месяц на Севере, дальше…

Подруги добросовестно записывали все, что диктовала бухгалтер.

– Данилов Юрий Андреевич, первого и второго апреля был на Дне смеха в Куропаткине в командировке. Потом в Енисейске с четырнадцатого по шестнадцатое и с двадцать седьмого апреля на больничном.

– Это от непосильных командировок, что ли? – вытаращилась Люся.

– Нет, он в аварию попал, сейчас в двадцатой больнице. Дальше у нас Дмитриев…

– Подождите, то есть как в аварию?

– Ну, как? Обычно. Ехал на своей машине, превысил скорость или не превышал, я не помню подробности, но помяло его здорово, – нахмурилась женщина.

Бухгалтерша одна занимала здоровенный кабинет, и на ее длиннющем столе высились горы папок и бумаг. Вполне понятно, что ей побыстрее хотелось отделаться от незваных нудных старух и заняться нормальной работой, которая не терпит отлагательства. Подругам тоже не хотелось выслушивать уже ненужный список.

– Я вижу, мы, не желая того, вас раздражаем. Извините, зайдем, когда вы будете более свободны, – обиженно поджала губы Василиса и выплыла из кабинета.

Люся поспешила за ней. На выходе Василиса остановилась возле охранника и, кокетливо отставив ножку в стоптанной туфле, спросила:

– Вы не подскажете, в каком больничном отделении находится господин Данилов?

Охранник задумался, и морщины со лба волной докатились до темечка.

– Это какой Данилов? Юрка-некрофил? – наконец вспомнил он.

– Кто?!! – взвизгнули престарелые девы, и Люсенька рефлекторно начала искать глазами дамскую комнату.

– Я извиняюсь, это мы Юрия Андреевича так зовем. За глаза, конечно. Сейчас случайно вырвалось.

– А почему это вы его так? – пришла в себя Люся.

– А вам какое дело? Вы, кажется, выходить хотели? Вот и идите.

– Будешь грубить, дружок, сам пойдешь. Выгонят. Сейчас поедем в двадцатую больницу и расскажем Данилову, как ты такого известного журналиста кличешь. А потом посмотрим, как будет развиваться твоя карьера, – обозлилась Василиса.

– Ну что вы, Василиса Олеговна, – принялась корчить из себя душку предательница Люся. – Парень не со зла, просто у него вырвалось. Так почему Данилова некрофилом зовут, молодой человек?