Ищите 'Волка' !

- Хорошо, - сказал он, выслушав меня, - дождись Максимова, сейчас крайне важно, что он привезет после встречи с этим Синицей, и возвращайтесь в Волжанск. Я сегодня же поставлю в известность о Храмове областное управление Комитета государственной безопасности, А ты обеспечь в Старогорове наблюдение за инженером, чтобы он какого-нибудь фокуса не выкинул.

- Понятно, Кирилл Борисович.

- А ты молодец, Вениамин... Но пока у нас лишь одни подозрения. А нужны проверенные факты.

...Вечером приехал Максимов. Лицо у него осунулось, глаза запали, веки покраснели. Он не спешил начинать разговора. Я не торопил: уж больно усталый вид был у человека! Пусть, как говорится, отдышится.

- Вот, Вениамин Александрович, - печально произнес он, - приехал я.

- Вижу, что приехали, Иван Иванович, - улыбнулся я. - Как съездили? Удачно?

- По-разному, Вениамин Александрович. Но я вам все по порядку, если разрешите. Познакомился я с Семеном Евдокимовичем Синицей, с учителем бывшим из Яблоневской школы.

- Был у него такой ученик - Сергей Храмов?

- Был. Как же, говорит, прекрасно помню. Ну, я засомневался: все-таки более тридцати лет минуло, шутка ли сказать. А потом поверил, что мог он запомнить. Дело в том, что в тридцать восьмом году Яблоневская школа давала первый выпуск десятого класса, в котором Синица был классным руководителем. Какой же учитель забудет свой первый выпуск! Он мне наизусть всех учеников по фамилии и имени назвал. Всех - тридцать шесть человек... Ну, а Сергея Храмоаа запомнил еще и потому, что тот был парнишкой заметным голубятником и драчуном. И, главное, еле-еле тянулся по математике, которую преподавал Синица.

- Вот как!..

- Да, - кивнул Максимов, - говорит, что удивительная неспособность была у Храмова к математике. После окончания школы Храмов остался в селе, устроился работать в колхозном клубе киномехаником. Здорово он разболтался на этом деле. Мать приходила к Синице, просила повлиять на сына. Тот разговаривал с Храмовым, советовал, убеждал. А перед самой войной Храмов уехал в Харьков, решил в вуз поступать. Собственно, Синица и помог, договорился с председателем колхоза, что отпустят парня в город. Тогда ведь из колхоза не просто было уйти...

- Минуточку, Иван Иванович, - перебил я. - Значит, Храмов уехал из Яблоневки в сорок первом году?

- Да, - кивнул Максимов, - весной. А с тридцать восьмого по сорок первый работал в Яблоневке.

В анкете инженер написал, что в эти годы он работал на предприятиях Харькова. А на каких конкретно - не указал. Понятно, почему не указал: просто не знал!.. Больше у меня не было сомнений, что инженер Храмов - это не инженер Храмов. Но мои сомнения будут иметь цену лишь в том случае, если удостоверятся фактами...

- Но самое главное, Вениамин Александрович, не в этом, - продолжал Максимов. - Учитель Синица не опознал в фотографии, предъявленной мною ему, своего бывшего ученика. Сказал, что ничего общего между Сергеем Храмовым и человеком, изображенным на фотографии, нет. И показал мне фотографию выпускного класса Яблоневской школы. Вот она, Вениамин Александрович...

Максимов раскрыл папку и взял оттуда большую фотографию. Это был групповой снимок: вверху - в кружочках - директор школы и учителя, внизу рядами - парни и девчата.

- Вот этот человек, - ткнул пальцем Максимов, - ч есть Семен Евдокимович Синица.

И тяжело вздохнул. Но меня сейчас его вздохи мало волновали. В моих руках был ценнейший факт.

- А где Храмов? - нетерпеливо спросил я.

- Он четвертый слева, в первом ряду. Я список составил, они у меня все под номерами, кто есть кто...

- Прекрасно, Иван Иванович!

Он опять вздохнул, но ничего но сказал. Парень, на которого Максимов указал как на Сергея Храмова, совсем не походил на сегодняшнего инженера Храмова. За тридцать с лишним лет внешность человека, разумеется, существенно меняется, Но, однако же, не настолько, чтобы ничего общего не осталось между восемнадцатилетним юношей и пятидесятилетним мужчиной. С фотографии на меня смотрел совершенно другой человек. Эти хитроватые, с прищуром глаза не могли быть глазами Сергея Николаевича Храмова. И это полное, круглое лицо - что оно имело общего с "лошадиным" лицом инженера? И нос, лихо задранный вверх, ни капельки не напоминал длинный крупный нос Сергея Николаевича... Безусловно, последнее слово за экспертами, но, ей-богу, тут не нужно быть опытным физиономистом: лицо выпускника Яблоневской средней школы Сергея Храмова, запечатленное на фотографии, и лицо инженера Сергея Николаевича Храмова - во всяком случае, человека, известного нам под этим именем, - не могли быть лицом одного и того же человека. Даже со скидкой на возрастные изменения.

- Спасибо, Иван Иванович! - с чувством сказал я. - Вы проделали очень большую и серьезную работу!

- Да ничего я и не сделал, товарищ подполковник! - вдруг выкрикнул Максимов.

Я уставился на него, ничего не понимая.