Ищите женщину

– Там же, в сумке, найдена крупная сумма денег: пятьдесят тысяч долларов, одной пачкой в стодолларовых купюрах.

– Фальшивые?

– Подлинные. Фрау Герке, увидев, упала в обморок. Похоже, что она ничего не знала об этих деньгах.

– Я о паспортах, – недовольно сказал Лунц.

– На первый взгляд – подлинные, что очень странно, господин старший инспектор. Потребуется экспертиза. Если подделка, то очень качественная.

– Так отправляйте!

– Так точно, отправлено. Деньги тоже.

Нет, он не такой уж и болван, этот Фогель, думал Лунц. Кажется, с ним можно будет работать. А вообще, все они здесь лентяи и красные в душе. Колхозы им! В полиции нет места сантиментам!

– Что с оружием?

– Консьержка в доме напротив предупреждена о прибытии господина старшего инспектора и ожидает начала допроса. Оружие найдено и уже осмотрено криминалистами. Оно находится в настоящее время там. По поводу киллера есть уже некоторые соображения.

– Пойдемте. Предупредите фрау Герке, что ей надлежит завтра с утра прибыть в полицейское управление для повторного допроса.

Герр Лунц перешел улицу и подождал, пока сопровождавший его Фогель распахнул перед ним дверь подъезда.

Фрау Эльстер была пожилая женщина с расширенными от возбуждения глазами, быстрыми нервными движениями и торопливой, трескучей речью, как та сорока, на которую и указывала ее фамилия. Уже через минуту после того, как она начала отвечать на его вопросы, герр Лунц впервые за долгое время улыбнулся: вот уж воистину Бог знает, кто какого имени достоин!

«Сорока» сообщила, что родственники бывшего хозяина этого дома проживающие в настоящее время в Бонне, вернув себе родовую собственность, сдают теперь квартиры в доме внаем. И что касается той ужасной квартиры на третьем этаже, в которой, как ей показали полицейские, находился убийца, то ее не далее как позавчера сняла для своего менеджера фирма по продаже недвижимости, которая находится, как ей известно, где-то в Греции. На Кипре, вот. Откуда известно? Но об этом ей сообщили четверо служащих фирмы, которые пришли сегодня утром для того, чтобы произвести в квартире соответствующие замеры. Они и инструменты с собой принесли в рабочих сумках. Сказали, что поменяют сантехнику, сделают встроенную мебель и прочее. А остатки прежней мебели – кресло старое, стол и какие-то стулья – она может потом взять себе.

Они трудились все утро: стучали, выходили куда-то, возвращались. Ничего нельзя сказать – спокойные, уважительные люди. Черноволосые. Но это понятно, они ведь в Греции все такие!

Естественно, никого из них описать она была не в силах – средних лет, похожи друг на друга, двое в куртках, двое в плащах, шляпы… Толку от консьержки не было абсолютно никакого.

– Они уходили все вместе? – спросил Лунц, которому уже надоела пустая болтовня.

– И вместе, и порознь…

Ну да, понял он, они нарочно столько раз мелькали перед глазами «сороки», чтобы та сбилась со счета. Опытные ребята…

Поднялись в квартиру. Здесь ничего не меняли до прихода старшего инспектора. Лунц сразу обратил внимание на пустые банки из-под коки. И одна – в кресле. Почему?

– Пальцевые отпечатки имеются?

– Работал в перчатках, – поджал губы эксперт-криминалист.

– А на оружии? – Лунц внимательно рассматривал треногу с привинченным к ней карабином. Посмотрел в окуляр оптического прицела – комната в доме напротив была как на ладони, четко выделялось на белой скатерти темное пятно.

– То же самое, герр Лунц.

– Фогель, в чем дело, кто положил банку на сиденье? – спросил старший инспектор.

– Если позволите… – Фогель взял банку и сел в кресло. – Он сидел здесь с утра и ждал. В помещении душно, оно не проветривается уже давно. Банки принес с собой. Когда пил, было удобно складывать пустую тару вот так, – и он опустил банку к левой ножке кресла. – А потом он увидел объект, приготовился и произвел два выстрела. И, если господин старший инспектор позволит, решил выпить перед уходом. А еще ему требовалось дождаться реакции фрау Герке. Она сначала и не поняла, что сожитель убит. Решила, видимо, что он заснул в ожидании позднего обеда. А когда увидела на скатерти расползающееся красное пятно, перепугалась, уронила супницу, кинулась к своему любовнику и, только приподняв его мертвую голову, сообразила окончательно. Закричала, стала звонить в полицию. Хотя этот Апостолу ее не раз предупреждал, чтобы она не обращалась в полицию, если с ним вдруг что-то случится. Странная просьба, не правда ли?