Ищу актрису на главную роль (СИ)

Не знаю, что послужило толчком, дурацкие мысли, что вертелись в голове или цветы у нее в руках. А может, глядя на девушку, я увидела себя несколько дней назад, вот так же идущую к Лике в гримерную?

— Смотри, у Аллы, кажись, появился поклонник, — хихикнула Мира.

— Известно кто прислал? — требовательно спросила я, наверное, даже излишне требовательно.

— Откуда? — удивилась Мира, — Внизу у охранника взяла, а он у курьера принял. Все по правилам, даже подпись есть. Наш Васильич у незнамо кого даже чемодан денег не возьмет, только под роспись. — Она хихикнула и указала на миниатюрный конверт, что прилагался к презенту, и вздохнула. — Карточку не вскрыла, хотя и очень хочется. А что?

— Ничего.

Мира уже открыла рот, чтобы задать сотню другую вопросов, но я отвернулась и достала телефон.

Звонка от Влада все еще не было. Ну и пусть, зато я узнала, как выяснить, кто прислал Лике цветы накануне исчезновения. Кажется, узнала.

Я набрала номер. Мира пожала плечами и скрылась за дверью кабинета продюсера. Все-таки я не сыщик, и это меня извиняет. С таким упорством искать парня Лики везде, где только можно, но забыть посмотреть у себя под носом.

Букет для нашей звезды тоже оставили у охранника, собственно я его оттуда и забрала. Охранник просто обязан зафиксировать доставку в журнале: день, время, имя курьера, фирму… То есть Вася Пупкин, зашедший с улицы, не сможет ничего передать ни одной из актрис, а если будет настаивать, отправиться прямиком в полицию. Значит, узнать фирму — дело одно минуты, а дальше? Дальше там обязаны знать, кто оплатил этот чертов букет. И если они будут столь любезны, поделиться этой информацией со мной… Стоит попробовать. Да даже если упрутся рогом, даже если букет оплатил наличными человек-невидимка, передам информацию следователю и умою руки. Черт, я заговорила, как Влад. Опять этот Влад, и чего я его вспоминаю каждую минуту?

— Иван Васильевич, это Тая, — представилась я, когда охранник взял трубку. — Неделю назад Анжелике доставили букет, помните? Здорово, не могли бы вы посмотреть имя курьера и фирму? Нет, все в порядке. С букетом так точно. Нет, я просто… Хорошо, подожду. — Я подняла голову, разглядывая потолочные панели, — Да, записываю, — сказала я через минуту, прекрасно зная, что запомню и так. — Курьер Андрей Антипов, фирма «Цветочный рай». Да, знаю такую. Да, не в первый раз доставляют, у них офис через квартал. Спасибо, Иван Васильевич. — Я убрала телефон в карман.

Возможно это пустышка, ниточка, ведущая в никуда, и букет ей подарил неизвестный поклонник, действуя через известную фирму. Но что-то мне подсказывало, это не так. Во-первых, не было карточки, как с нарциссами, что унесла Мира. Во-вторых, Лика никогда не страдала сентиментальностью, но после того, как она отхлестала розами меня, все равно поставила букет в воду. Она знала от кого этот знак внимания. И он был ей в определенной степени дорог.

Я уже двинулась к лестнице, но тут дверь кабинета открылась и в коридоре снова показалась Мира.

— Тая, тебя тут это… просят, — испуганно сказала девушка и я поняла, кто выболтал Алле, что я слоняюсь по студии, незанятая работой

Но, оказалось, «разболтала» она не только продюсеру, но еще и плотному, коротко-стриженному мужчине неопределенного возраста в полицейской форме. Он сидел за столом Аллы Сергеевны и с важным видом черкал в бумагах. Фуражка сиротливо лежала рядом с букетом цветов, что принесла в кабинет несколько минут назад Мира. Сама хозяйка кабинета стояла у окна и с тоской смотрела на качающиеся ветки деревьев.

— Вот это и есть та самая Таисия Липпе, — представила меня отвернувшаяся от окна Алла.

Что значит «та самая», я уточнять не стала. Очевидные вещи не уточняют.

— Враждовали с пропавшей, гражданка Липпе? — спросил полицейский, доставая чистый лист бумаги.

Вместо ответа, я красноречиво шмыгнула носом и состроила физиономию в стиле «и охота вам, дяденька над сиротой измываться». Но «дяденьку» не проняло.

— Имя?

— Фамилия?

Господи, зачем повторять, меня же представили…

— Отчество?

— Год рождения?

А сколько дашь?

— Судимости?

Нет, здесь ничего давать не надо, обойдусь.

— Когда и при каких обстоятельствах…

Точно выведут в наручниках и отправят прямиком в камеру смертников. Мораторий на смертную казнь уже отменили или еще нет?

— За что вы ненавидели…

Поведи себя опер по-другому, все, наверное, и сложилось бы иначе. Позволь он мне самой рассказывать. Всего капля участия, добрый взгляд и свобода слова. Да я бы все выболтала, еще и отсебятины добавила. Но он только спрашивал, стегая меня вопросами, как кнутом, которым так ловко управляется Кира на съемочной площадке. А потому я только отвечала, невольно попадая в его резкий отрывистый ритм:

— Не знаю.

— Не видела.

— Не помню.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Боже…

— Какого х…

— Я не выражаюсь, я выражаю эмоции…

— Я не веду себя как ребенок, Алла Сергеевна…

— Ладно, извините. Нет, я ее больше не видела.