Ищу мамочку (СИ)

— Ты сейчас шутишь? — Ивар округлил глаза, уставившись на брата. Почему он услышал об этом только сейчас? Хотя глупый вопрос — почти все связи с семьей были разорваны. Но как бы плохо не относились друг к другу они с Бьорном, все равно оставались братьями. Лодброк небрежно провел ладонью по взлохмаченным волосам. — Нет. Не шутишь, — заключил Ивар, заметив, как дрогнул брат. — И… как?

— По словам его знакомого, выжившего в той аварии… — Хвитс закашлялся и провел ладонью по лицу. — Даже говорить такое странно. Бред. — Его передернуло, отчего Ивар только сильнее напрягся. Грудь сжали чьи-то тонкие ледяные пальцы, но он не выдал себя.

— Как, Хвитс? — Ивар сжал плечо брата, подавшись вперед. Сейчас как никогда они оба чувствовали друг друга, нуждались в поддержке, и ни один не хотел отталкивать эту незримую помощь. Пусть их семья не отличалась сплоченностью, но потеря родного, как ни посмотри, человека отзывалась скулящей пустотой.

— Они отмечали. Я не знаю всех подробностей. Уббе рассказал, что тот парень был под чем-то, но вроде как девушка отвлекла Бьорна. Пока он был за рулем, она полезла ему в штаны. Этот не противился. Идиот. Как вообще можно позволить отсасывать на ходу? Не удержать член в штанах? — Губы Хвитсерка дрогнули, а глаза потемнели от явного негодования из-за случившегося. Прерывисто выдохнув, он продолжил: — Ну, и не справился с управлением на повороте. Они вошли под фуру. Смерть мгновенная. — Хвитсерк быстро осушил очередную бутылку и дергано смахнул с лица волосы. Ивар только крепче сжал его плечо. Он будто сам не меньше держался за реальность. — Мне сообщил Уббе неделю назад. Я решил сказать тебе лично.

— Какая нелепая и дурацкая смерть, — хмыкнул Лодброк, попытавшись криво усмехнуться. Но это был не тот случай, когда можно было спрятать так просто эмоции за искусственной улыбкой. — Это самое тупое, что я мог слышать. А Уббе? — В груди Ивара неприятно кольнуло. — Почему никто не сообщил мне? — Хвитс пожал плечами. — Ну, конечно. Я понимаю. В моей голове один ветер, покоя нет, интересуюсь только своим благополучием. — Взгляд Хвитсерка сказал Ивару о том сожалении и сочувствии, которое хранилось в брате. — Перестань. Ты сказал мне. Спасибо. — Какое-то мгновение, и они крепко обнялись. Как ни крути, а эти двое всегда понимали друг друга лучше, чем кто-либо из их безумной семейки. Пусть их встречи были слишком редки, но совершенно точно бесценны для каждого. Да, потеря Бьорна затронула то живое, что пряталось в Иваре, но разве что-то можно было изменить? Нет. Младший Лодброк следовал одному простому правилу: не позволять событиям жизни сжирать ценное отведенное время в этом мире. Горем и оплакиванием не воскресить брата, а вот убить собственные нервы — запросто. И кому от этого лучше? К тому же, все смертны. Каждый на этой гребаной одичавшей планете, погрязшей в грехах.

— Наверное, стоит рассказать Хлое, что…

— Возможно, — согласился на удивление Ивар. — Но сейчас, — прижался лбом ко лбу брата, будто подпитываясь незримой энергией, отдавая не меньше, — надо вздремнуть. День сложный. Завтра лучше тоже не будет. Если хочешь, оставайся у меня. Я найду место.

— Спасибо. Но утром у меня вылет. Впервые улечу трезвым, — глухо рассмеялся Хвитсерк.

— Да, конечно. — Ивар потрепал брата, усмехнувшись. Эти короткие мгновения общения с родным человеком позволяли ему быть собой, расслабиться. — Не пропадай. Я всегда рад тебя видеть. Ты знаешь. Жизнь такая…

— Непредсказуемая. Никогда не знаешь, как, где и когда, — вздохнул Хвитс, дернув тем самым скрытое волнение внутри Ивара.

Заметка: навестить Бьорна. Звонить Хвитсу чаще. Хлоя… Уверен?

— Пап, — пробилось сквозь сон, но Ивар только перевернулся на другой бок, натянув одеяло по самые глаза. Его квартира хоть и стоила достаточно денег, но была обустроена под него одного. Благо, диван оказался вполне подходящим для сна, ведь на кровати обосновалась Хлоя. — Пап. — Несколько толчков в плечо заставили наконец Лодброка распахнуть глаза и вскочить.

— Что? Что такое? Проспал?! — Быстро взглянув на экран смартфона, Ивар устало сжал переносицу. Нет. Цифра «пять» слепила глаза. Еще слишком рано для подъема. — Ты ведь уже должна была запомнить, где что лежит. А монстр в этой квартире только один — это я. И я буду очень зол, если не посплю еще хотя бы часок. — После этого Ивар вновь накрылся одеялом, пытаясь вернуть сон.

— Папуль, у меня голова болит, — слабый голосок Хлои вынудил Лодброка вернуться в реальность.

— Сильно? — Не стоило и спрашивать — все было очевидно.

Позволив присесть Хлое рядом с собой, Ивар укрыл дрожащее маленькое тельце одеялом. Она пылала, словно печь. Только красные щечки виднелись из-под укрытия и раздавалось тяжелое дыхание. Что делать в этой ситуации? Лодброк впервые осознал, что такое настоящая паника и растерянность. Даже в момент, когда переговоры находились на грани срыва, он так не нервничал.