Ищу мужа. Хорошего. Срочно!

(Ну, не открывать же ему истину, что пока его внешность мне мила значительно больше, чем его богатый внутренний мир? А в серьёзных отношениях наружность, конечно, играет хоть и не последнюю роль, но и не главную.) Мой милостивый друг улыбнулся, выслушав мой ответ. Ему он явно понравился, но вроде бы ничего такого особенного я и не сказала. Ну, и отлично! Пока всё прилично! А теперь настала очередь его второго желания. Барабанная дробь и…

– Угости-ка ты меня кофе, – попросил Алексей.

Ого как! Теперь на свиданиях, оказывается, дамы должны угощать кавалеров. Ну, ничего, это не самая большая неприятность, которая могла со мной случиться в данном конкретном случае. Так что не страшно совсем! Мы пошли в ближайшее кафе, и там я со всей широтой своей успокоившейся (после свершения столь необдуманного поступка) души попросила Алексея не стесняться и заказать себе всё, что он только возжелает, а не только такую банальность, как кофеёк. Однако же и тут мой скромный спутник оказался скромен в своих желаниях и запросил только этот горячий напиток. Чтобы не выглядеть на его фоне обжорой, я последовала его примеру (хотя меня так и тянуло слопать ещё хотя бы чизкейк или пару шариков фруктового мороженого).

Пока мы сидели в кафе, Алексей продолжил повествование о себе ненаглядном. Выяснила я о нём довольно много: он служил в армии, был женат ещё во времена учёбы в институте, но давно уже развёлся, детей у него нет, что ему тридцать лет, и он не курит и год назад решил вообще больше не пить алкоголь, работает менеджером в строительной фирме. В нескончаемом потоке информации, который мой не в меру разболтавшийся спутник нещадно вываливал на меня, я делала робкие попытки уведомить Алексея хоть немного о моей скромной персоной. Но они легко и непринуждённо пресекались им. И кто после этого посмеет ещё утверждать, что это мы, женщины, готовы трещать без умолку и только о себе?! Но вдруг совершенно неожиданно мой словоохотливый знакомый попросил его называть Лёшей. Хорошо, я согласна вычеркнуть из наших отношений эту ненужную формальность. Ну, а после этого он решил внести в наше свидание нотку особой пикантности и предложил:

– А давай-ка снимем комнату на пару часиков, посидим в тишине, поговорим…Я тебе массаж стоп сделаю…

А мы точно в комнатке только говорить будем? И усиленно мои стопы массировать? Или заодно разомнём что-нибудь ещё для профилактики? Не полезет ли он в мой тайный сад, чтобы насладиться им напоследок? Вот он негодник! Что-то я как-то сомневаюсь, что у Лёши, мужчины в самом расцвете своих генитальных сил, нет никаких таких вероломных мыслей! Нет, я пока не готова к такому повороту событий, несмотря на крайне приятную наружность моего нецеломудренного спутника. О чём я и поспешила ему сообщить. Но он не оценил мою глубокую концептуальную мысль и, разочарованно пожав плечами, сказал мне:

– Маш, все запреты сидят у нас в голове. Отключи их на время и поехали?

Мне оставалось на это только повторить свой отказ. После этого мы ещё немного поболтали (угадайте, о ком?!). А затем Лёша, как настоящий джентльмен, вызвался довезти меня до дома. И я со всей моей нелюбовью к общественному транспорту вообще и к метро в частности быстренько и без всяких уговоров на это согласилась. А вот это уже было очередной ошибкой главного героя!

Буквально минут через десять после моей посадки в авто мне стало совершенно ясно, что или мой сообразительный спутник вдруг перестал соображать, и его сознанием всецело завладел топографический кретинизм, или он намеренно везёт меня не туда, куда следует. Чтобы уточнить этот принципиальный момент, я спросила:

– А куда это мы, вообще-то, едем?!

Лёша, смотря на дорогу, с улыбкой на лице сказал:

– Всё нормально. Сейчас посидим, поговорим…

Несмотря на то что из его уст это прозвучало довольно безобидно, я, знамо дело, сообразила, что всё-то как раз совсем и НЕнормально. Поэтому с нескрываемым волнением в голосе произнесла:

– Мы уже и так много посидели и поговорили! Куда мы едем-то?

На моего таинственного друга эти слова никак не подействовали. Он продолжал везти меня в совершенно неизвестном направлении и при этом поглаживал мою руку, пытаясь тем самым донести до моего обеспокоенного сложившейся ситуацией разума, что всё будет хорошо. Ох, не нравится мне всё это!

Не успела я придумать, какие бы мне стратегические и оперативные действия предпринять по этому поводу, как Лёша, свернув с прекрасно освещённого шоссе в какие-то абсолютно тёмные дворы, остановил машину. Не говоря мне ни слова, он вышел из машины, достал с заднего сиденья свою сумку и, открыв мою дверь, сказал:

– Пошли!