Ищу мужа. Русских не предлагать

В ту пятницу мне пришлось собрать в кулак всю свою волю. Я оделась, накрасилась и вышла на улицу. Даже пакеты с едой не казались мне неподъемными. Я сразу поймала такси, назвала адрес, и мы поехали. К счастью, водитель попался неразговорчивый – всю дорогу он молча крутил руль, не произнося ни слова. За окном падал снег. Мы немного постояли в пробке на МКАД, но успели вовремя. Я расплатилась и пошла ко входу в наше офисное здание. Почти сразу мне встретился знакомый сотрудник из отдела регуляторных отношений. Он тут же подхватил большую часть моих пакетов.

– Я слышал, увольняешься? – спросил Виктор, когда мы проходили через турникеты.

– Ага. Сегодня вечером накрываю стол. Приходи. Я ещё разошлю приглашения по почте.

– Спасибо. А чего так? Новая работа?

– Новая жизнь, – безрадостно улыбнулась я.

Выйдя из лифта на пятом этаже, я заметила, что зона ресепшен украшена шариками. Разве у нас какой-то праздник? Лариса и новенькая Полина сидели на своих местах и заговорщически мне улыбались. Я подошла поближе и прочитала на шариках: «На счастье», «С началом новой жизни» и «Поздравляем».

– Это всё мне? – спросила я растерянно.

– Да, – кивнула Лариса, – тебе нравится?

– Очень. – Я сглотнула. – Правда, я очень тронута. Не стоило… Я всего лишь увольняюсь. И Юля не возражала против шариков?

– Нисколько, – улыбнулась Лариса.

В тот момент мимо прошел Бульдог. Девочки тут же вспомнили о своих обязанностях – телефоны, которые мы дружно игнорировали в течение последних минут, звонили не переставая. Я сняла дубленку и понесла её в раздевалку. Вернувшись к рабочему месту, я с большим удивлением обнаружила, что Бульдог сидит на диване, предназначенном для посетителей, и листает какой-то журнал.

– Здравствуйте, Аня, – вежливо произнес коммерческий директор. – Я слышал, вы увольняетесь?

Я опешила, как если бы со мной заговорила табуретка. Он знает, как меня зовут? Слышал о моем увольнении? И ему есть до этого дело? Чудеса, да и только.

– Э-э-э-э-э, здравствуйте, Андрей Маркович. – Я вдруг вспомнила, что в первый день работы ошибочно произнесла его фамилию как Печорин, а не Печорский – к счастью, за глаза. Тогда начальница предупредила меня: в другой раз, если Бульдог это услышит, подобная оговорка может стоить мне работы. – Да, я увольняюсь.

– Позвольте спросить, почему?

– М-м-м-м, – я отчаянно старалась придумать что-нибудь вразумительное, недоумевая, с какой стати он вообще интересуется, – видите ли, есть много обстоятельств и личного, и профессионального характера. Я планирую переезд в другой город.

Краем глаза я заметила, что Полина с Ларисой в панике и, очевидно, пытаются решить, что лучше – продолжать изображать активную деятельность или уползти под стол. В отличие от генерального директора – улыбчивого итальянца, который большую часть времени проводил в загранкомандировках, Бульдог обычно приходил в офис раньше всех и уходил позже большинства сотрудников, всё знал и во всё вмешивался. Он был крайне немногословен, что не мешало ему наводить ужас на всех без исключения сотрудников. Ходили слухи, что работника, случайно пролившего на Бульдога кофе, уволили на следующий же день. Правда это или нет, я не знала, но вот секретарш он менял с космической скоростью – угодить ему было сложно. Все эти мысли мгновенно пронеслись в моей голове, пока Бульдог продолжал пристально изучать мое лицо. Он оставался совершенно невозмутимым, и я могла лишь догадываться о причинах этого странного и неожиданного интереса к моей персоне.

– Ну что ж, раз вы уверены, – Бульдог помедлил еще какое-то время, – мне остаётся только пожелать вам карьерных успехов.

– Э-э-э-э, спасибо. И вам того же. – Боже, что я несу? Он-то, в отличие от меня, и так коммерческий директор. – То есть я хотела сказать – большое спасибо.

Бульдог коротко кивнул, строго посмотрел на Ларису и Полину, которые в ужасе застыли в своих креслах, и пошёл по направлению к своему кабинету.

Всё утро я продолжала посвящать Полину в многочисленные нюансы её обязанностей. Встряска с Бульдогом позволила немного отвлечься от мыслей о Саиде и о моём будущем. Маша с Кристиной предлагали встретиться вечером: зайти в свадебный салон, а затем отметить моё увольнение в каком-нибудь кафе. Я отказалась, сославшись на усталость, и перенесла встречу на неопределенное будущее. В четыре я выложила в пластиковую посуду нарезку сыра и колбасы, оливки, салаты и прочие закуски, расставила всё на круглом столе за зоной ресепшен и вернулась на рабочее место. Отмечать не хотелось, но скоро стали подтягиваться сотрудники – пришлось выйти, надеть на лицо улыбку и в течение часа выслушивать сожаления по поводу моего ухода и пожелания всего наилучшего.