Ищу спасителя

— Ты два раза оскорбил мою собачку. Моего любимого боевого пса! Моего слугу! Оскорбить слугу — значит оскорбить господина! Моя дворянская честь взывает к ответу, а рыцарская буквально вопит! — Рука увальня потянулась к рукояти меча.

— Умоляю, простите... пощадите, у меня детишки малые... — залепетал изрядно струхнувший организатор шоу.

— Ладно, живи. Прощаю.

От внимания Ариэля не ускользнуло, что рыцарь едва заметно перевел дух и после этого, явно обрадованный, принялся считать:

— Значит, так: пять золотых взнос, минус пара золотых за извинения, получается три. Держи.

Рыцарь высыпал в протянутые руки устроителя шоу содержимое своего кошелька, в котором было ровно три монеты. Его собачка перевела взгляд на своего хозяина, и взгляд у нее при этом был такой ласковый, что теперь уже начал пятиться рыцарь.

— Да ты войди в его положение, Борюсик, у него ж дети. Их ему, чай, кормить надо.

Пес проурчал что-то типа «придурок», смачно сплюнул, вывернул голову назад и принялся вылизывать шерстку на своей спине.

В этот момент рев зрителей возвестил о том, что очередной бой внутри загона закончился. Дракон на время оторвался от заинтересовавшей его парочки и перевел взгляд на импровизированное собачье ристалище, где хозяин победившего пса пытался нацепить поводок на его ошейник и оторвать от горла уже бездыханного противника. С большим трудом ему это удалось сделать. Помощники устроителя шоу подцепили крюками массивную тушу побежденного пса и поволокли ее к выходу, за пределы загона, где уже стояли две узкоглазые личности явно когейской наружности. Личности радостно потирали руки и что-то втолковывали хозяину побежденного пса. А победитель со своим счастливым хозяином двинулся совершать круг почета.

— Извиняюсь, господин рыцарь, как вашего песика зовут? — деликатно спросил устроитель собачьих боев.

Дракон вновь насторожил уши.

— Барсик.

Пес недовольно зарычал.

— Борюсик,— тут же поправился рыцарь.

— А порода какая?

— Элитная.

— Конкретнее. Мне, понимаете ли, объявлять надо.

— Чеширский спаниель мономонтанской овчарки.

— Чего-о-о? — обалдело уставились на рыцаря и Борюсик, и хозяин собачьего ристалища. Глаза у обоих были квадратные.

— Чего, чего! Новый вид! Результат перекрестного опыления элитных пород собак. Все на совесть делалось. Ни один пестик, ни одну тычинку не пропустили, пока опыляли... э-э-э... осеменяли. Ну, чего вылупились? Ты иди объявляй давай, а ты к бою готовься!

— Да-да, конечно.

Устроитель боев скользнул внутрь загона.

— Итак, уважаемые дамы и господа, наш чемпион близок к тому, чтобы подтвердить свое звание! На данный момент у него уже четыре победы. Если он победит еще в шести боях, мне придется отсыпать его хозяину, уважаемому сотнику Гергелу, сотню золотых, что делать мне очень бы не хотелось, а потому пожелаем удачи следующему бойцу, рискнувшему бросить вызов нашему чемпиону Яру! Кстати, неплохой каламбурчик получился: сотнику сотню.

Зрители отозвались на непритязательный юмор устроителя шоу одобрительным смехом. Дракон смерил взглядом габариты Яра, которого Гергел теперь тянул на поводке за пределы загона, с противоположной стороны импровизированной арены, чтобы дать возможность зрителям оценить его будущего противника перед схваткой и не позволить псам сцепиться раньше времени. Лохматый горный волкодав Яр в холке был не меньше метра. Псы этой породы бесстрашны, злобны и очень агрессивны. Обычно они охраняли отары в горах и не боялись в одиночку вступать в бой с целой стаей волков.

Как только Гергел вытащил своего пса за пределы загона, хозяин собачьих боев продолжил шоу:

— Итак, следующий противник нашего Яра чеширский спаниель... э-э-э... какой-то там овчарки Борюсик!

Рыцарь приоткрыл дверцу загона, запуская своего пса. Борюсик не спеша протрусил к центру собачьего ристалища, сел на хвост и принялся выкусывать из своей шерсти блох, что очень понравилось зрителям, которые приветствовали его громовым хохотом.

— Итак, кто готов поставить на Борюсика? Ставки десять к одному,— надрывался устроитель шоу, чем вызвал еще большее веселье.— Двадцать к одному! Тридцать...

Желающих поставить на флегматичного пса, на фоне Яра выглядевшего недомерком, не нашлось даже при раскладе пятьдесят к одному, и лишь когда ставка дошла до ста, кто-то рискнул.

— Ну, тогда начинаем,— удрученно вздохнул хозяин собачьего ристалища, решив на этом остановиться, и покинул загон.