Ищущий Битву

Перу сложно поспеть за мельканием клинков, быстрой сменой атак и защит, за всем этим каскадом ударов и стремительными перемещениями бойцов. Особенно когда речь идет о специалистах, успевающих нанести пять ударов за время, за которое усердный писарь способен довести до конца букву "о". Как передать в словах всю ярость, все напряжение боя?

...И подъехал сэр Х к сэру Y, и нанес ему удар славным мечом своим прямо по шлему. И так был силен тот удар, что разрубил и шлем, и хауберт, и вошел в сэра Н по самую грудь. Но тут сэр Z, бывший в родстве с сэром Y, не стерпел такой обиды, и направил он своего коня к сэру X, и ударил его копьем с такой силой, что выбил из седла. Однако заметил это барон N и далее, далее, далее...

Положение нашей группы захвата между тем становилось все опаснее. Зажатые в тесной комнатушке караульной вахты, лишенные маневра, д0рбиньяк и фон Шамберг вынуждены были начать пятиться под натиском превосходящих числом и мало уступающих умением противников. Пришедшая в себя после неожиданного нападения охрана с яростью, усиленной перевесом в силах, наседала на смельчаков, заставляя их шаг за шагом отступать от вожделенной двери. Конечно, понесенные потери несколько охлаждали пыл гвардейцев, но все же, несмотря на все свое мастерство, барон и менестрель были вынуждены более обороняться, чем нападать.

Как вдруг!.. О, это божественное «вдруг»! О, ты, черно-белый ангел, вечный наш незримый спутник! Вдруг массивная дубовая дверь, запиравшая вход в покои плененного венценосца, рухнула, и в образовавшемся проходе показался сам Ричард. То есть, конечно, Эд, но неотличимо похожий на своего короля. Он был прекрасен до ужаса, или, точнее, наоборот, хотя я не знаю, как это звучит. Глядя на него в эту минуту, я отлично понимал, как один вид этого исполинского воителя мог повергать в паническое бегство целые армии.

Эд подобрал с пола меч одного из гвардейцев и с ревом устремился в атаку. Ситуация на поле боя резко изменилась. Зажатые меж двух огней, даже не огней, а огнедышащих вулканов, гвардейцы судорожно заметались, ища спасения. Одному из них, особо прыткому, удалось выскользнуть в коридор, и он понесся по нему, вопя благим матом: «Дьявол! Дьявол вырвался на волю!»

– Скорее в залу, – закричал Лис. – Сейчас эти ублюдки подымут такой хай, что нам будет мало места на корабле!

– Пора... – прошептала, начиная карабкаться вверх по •лестнице. За моей спиной слышалось могучее дыхание Ричарда. Наконец люк был уже над самой моей головой. Судя по доносившимся до нас звукам, ужин был в самом разгаре.

Я еще раз взглянул на троицу, несущуюся галопом по коридору, приготовился открыть люк и... оторопел. Холодный пот прошиб меня с головы до пят. Это было невероятно, но это было именно так! Видимо, в спешке ни я, ни Инельмо не вспомнили об одном пустяке – как открывается этот люк.

Так вот, он открывался только снаружи. Это была западня. Никогда еще за всю эту экспедицию я не был так близок к отчаянию! Я уже представил себе, как наши друзья врываются в залу, и... Нет! Мозг отказывался видеть то, что было бы дальше. Тяжелая рука Ричарда опустилась на мое плечо.

– А ты говорил, сами управитесь, – насмешливо заметил он. – Давай я попробую.

Он уперся плечами в плиту, и я увидел, как вздулись жилы у него на лбу и пот ручьями заструился по его щекам.

Где-то глубоко в камне раздался скрежет. Сначала мне показалось, что это скрежет зубов английского короля, но вскоре я с ликованием услышал звон лопающегося металла. Какой музыкой был для меня этот звон! Плита стала подыматься.

В первое мгновение я даже не понял, где мы находимся. Разгадка не заставила себя долго ждать. Два ряда кожаных сапог около наших лиц не оставляли сомнений: мы были под столом.

– Что же вы предлагаете? – услышал я голос, несомненно принадлежащий Отгону. Ответ мне расслышать не удалось. Вопль, разом вырвавшийся из множества глоток, потряс древние стены: «Ричард!!»

Малыш Эд с двумя спутниками за плечами во всей своей могучей красе стоял в дверях залы. И оружие в его руках свидетельствовало о том, что речь сейчас шла не об ужине.

В помещении началась тихая паника. Кто-то пытался бежать, кто-то хватался за кинжал, но все делалось так бестолково, что понять, что же кто хочет, было абсолютно невозможно.

И тут огромный тяжеленный стол рухнул, поддетый нашими плечами. Зазвенела серебряная посуда, полилось вино из перевернутых кубков, и, к вящей радости общества, еще один король Ричард появился из-под перевернутого стола. Взмахнув над головой мечом и издав подобающий случаю клич, он бросился в атаку.

Это, пожалуй, было уж слишком. Два короля Ричарда! Львиное Сердце на пятьсот квадратных метров был явный перебор. Паника достигла феерического размаха. Клянусь, это было грандиозно!