Ищущий убежища

— Конечно, у меня полный замок вооруженных всадников и солдат, готовых выполнить любой приказ, так, сэр шериф? Разумеется, я должен отправить моих единственных слуг, чтобы они проводили расследование вместо меня в местах, отстоящих на тридцать, сорок миль отсюда? Если вы найдете мне человека, который согласится стать коронером на севере и юге Девона, я с удовольствием останусь в городе, буду приходить домой обедать и спать каждую ночь в собственной постели! — В черных глазах коронера засверкал огонь. — А когда я прихожу домой, как меня здесь принимают? Если бы не служанка, я так и ходил бы голодный, Матильда, потому что не вижу, чтобы ты хлопотала по дому, или следила, чтобы на кухне был готов обед к тому времени, когда я, промокший, продрогший и уставший, вернусь домой. Зато брюзжания твоего да насмешек проклятого братца мне достается в избытке!

Матильда и Ричард уставились на Джона, удивленные горечью интонаций в его тираде. Притом что стычки и ссоры между ними не были редкостью, Джон де Вулф впервые повел себя подобным образом.

Он помахал длинным пальцем под носом у жены.

— И раз ты бросаешь мне ложные обвинения, женщина, то мне только и остается, что сделать то, что мне приписывают, — пригрозил он, внутренне решив, что лучшая защита — это нападение. Отходя от камина, он нанес последний удар. — Я иду в постоялый двор, где для меня, по крайней мере, найдется и доброе слово, и хороший эль… и, может быть, даже веселая шлюха!

Джон с наслаждением хлопнул за собой тяжелой дверью.

* * *

Джон сидел у жаркого очага, в котором пылало несколько поленьев, опираясь на выскобленный стол, отделенный от основной части постоялого двора сплетенной из ивовых прутьев перегородкой, образовывавшей нечто вроде алькова над камином. На досках столешницы валялись кости половины цыпленка, обглоданные свиные ребра и крошки небольшой булки — все, что осталось от сытного ужина, который часом ранее подала коронеру его любовница.

Постоялый двор «Буш» пользовался заслуженной славой лучшего места в Эксетере и располагался на Айдл-лейн, в нижней части города, неподалеку от Уэст-Гейта и реки. Коронер сидел за столом в одиночестве — Неста убежала в кухонную пристройку за зданием постоялого двора, чтобы отругать кухарку за то, что та слишком долго возится с приготовлением ужина для другого посетителя. Подручный Эдвин, старый калека, потерявший глаз и несколько пальцев на ноге во время битвы при Уэксфорде больше двадцати лет назад, полоскал оловянные кружки в ведре грязно-коричневой воды. Он наполнял их элем из двух грубых бочек, стоявших у дальней стены зала. На скамейках, попивая пиво и сплетничая, сидели человек семь-восемь горожан, и всех их Джон отлично знал.

Его постепенно окутывало ощущение удовлетворенности, вызванное выпитым пивом и теплом. Когда он вошел в «Буш», злость и раздражение, гнев на жену и ее брата кипели, выплескиваясь через край, однако радость Неста и ее здравомыслие вскоре перебороли недобрые чувства, и Джон успокоился. Вкусные снедь и пиво, не продуваемое сквозняками место перед потрескивающими в очаге сикаморовыми поленьями умиротворили коронера, и сейчас его слегка клонило в сон. Он еще раз приложился к кружке с элем, горьковатым на вкус из-за дубовых чернильных орешков, и остановил свой взгляд на почти гипнотической пляске языков пламени. Неужели проклятая женщина права, думал он. Неужели ему действительно хотелось связать себя коронерскими обязанностями, висящими теперь, словно камень на шее? Или же это просто способ найти благовидный предлог для того, чтобы быть подальше от законной жены и иметь возможность кутить в тавернах и посещать женщин? Нет. Пусть с того времени, как он стал коронером, прошло всего два месяца, но за это время Джон уже успел понять, что работа ему по душе.

— И что за тяжкие раздумья тяготят твою голову? Или все дело в том, что мое пиво крепковато для твоих мозгов?

Вернувшаяся из кухни Неста остановилась за спиной у Джона, положив руку ему на плечо. Джон накрыл ее руку своей ладонью.

— Неста, любовь моя, я думаю о том, что становлюсь, похоже, слишком старым, чтобы думать о войнах. Правая рука стала слишком слабой, и мне не поздоровится в первой же схватке.

Она любовно сжала его плечо, затем обошла вокруг стола и уселась на скамью рядом с ним. Валлийка была двенадцатью годами младше Джона; у нее были темно-рыжие волосы и, что необычно для ее возраста, идеальные зубы. Круглое лицо, высокий чистый лоб и вздернутый нос делали ее, скорее, симпатичной, чем красивой. Небольшого роста, с ладной фигурой, она была одета в простое платье с высоким воротом, которое, впрочем, не могло скрыть высокую грудь.

— Джон, ты крепкий красивый мужчина в самом расцвете сил. Ты силен, как жеребец, и я могу лично засвидетельствовать твою силу, по крайней мере в постели. Так что стряхни с себя эту «стариковскую» блажь. Я знаю, это обычное твое настроение после очередного скандала с той старой сучкой, что зовется твоей женой.

Неста протянула руку и отпила из его кружки, а он тем временам приобнял ее за талию и притянул к себе.