Ищущий убежища

Она поспешила к нему и зашептала на ухо: «Идемте скорее — это вопрос жизни и смерти!». В то же время она потянула его за рукав, и Риффорд, несмотря на почтенный возраст и солидное положение в обществе, был слегка озадачен, а вместе с тем и польщен столь внезапно вспыхнувшим желанием женщины. Как и любой другой мужчина в Эксетере, он прекрасно знал рыжеволосую хозяйку постоялого двора и время от времени позволял себе шаловливые мысли на ее счет. Напряженность в ее голосе заставила его покинуть товарищей и сесть с ней за столик рядом с камышовой перегородкой.

Приложив палец к губам, Неста жестом велела ему прислушаться к голосам беседовавших за перегородкой мужчин. Сидя теперь перед шерифом, помощник мэра — с некоторой неохотой и одновременно с удовольствием от того, что находится в центре всеобщего внимания, — пересказал то, что услышал.

— Де Бонвилль сказал Болдуину, что тот сделал глупость, забрав кинжал покойника, и что его следовало закопать в торфяниках точно так же, как он поступил с мечом Эльфгара.

— Постойте! — воскликнул шериф, все еще отчаянно пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы провозгласить все происходящее вымыслом, — Откуда вы знаете, что говоривший был именно де Бонвилль? Вы уверены, что это был он?

Генри Риффорд с раздражением посмотрел на человека, прервавшего его в самый драматический момент:

— Разумеется, уверен, Ричард. Во-первых, я видел их за столом и раньше, когда с ними был их младший брат. Во-вторых, немного позже я специально прошел мимо них, когда выходил на задний двор, чтобы справить нужду, поэтому могу со всей ответственностью заявить: это был он.

Оставшаяся часть его повествования, почти дословно повторенная другими, менее значительными свидетелями, сводилась к следующему: Гервез, чей язык развязался под воздействием выпитого за вечер, втолковывал Болдуину, что тот постоянно должен быть начеку. Сквайр, которому, похоже, слегка надоели поучения хозяина, отвечал большей частью односложно, но в какой-то момент, по сообщению Риффорда, произнес следующее: «Сэр Гервез, не забывайте, что именно я помог избавиться от вашего брата. И я не настолько глуп, чтобы подвергать себя опасности из-за того, что произошло, когда вы находились в другом конце графства».

Подслушивание закончилось, когда двое мужчин за перегородкой поднялись из-за стола и ушли, — чтобы выпить где-нибудь в другом месте или, возможно, развлечься в женской компании, найти которую не составляло труда на ведущих к речным воротам улицах.

Выслушав рассказ свидетелей, Ричард де Ревелль некоторое время хранил молчание.

— Генри, вы абсолютно уверены в своих словах? Вы ведь понимаете, что все это означает, окажись рассказанное вами правдой?

На лице купца появилось обиженное выражение:

— У меня нет привычки фантазировать, Ричард. Я сожалею, что оказался вовлеченным в эту историю, но теперь ничего не изменишь. Я праведный человек, и хотя епископ, полагаю, будет потрясен, он должен восстановить справедливость хотя бы в память о покойном де Бонвилле. Шериф перевел взгляд на Джона де Вулфа, по-прежнему держащегося в тени. Если бы взгляд мог убить, без сомнения, смерть настигла бы коронера на месте, однако де Ревелль стал заложником показаний помощника мэра. Единственное, что ему оставалось, — это с достоинством выйти из положения и постараться в максимальной степени ограничить ущерб.

— Если рассказанное вами соответствует действительности, во что я не поверю без дополнительных доказательств, это может означать лишь то, что Гервез де Бонвилль пытался защитить своего сквайра. Ни единое слово из услышанного мною не говорит о его участии в преступлениях.

На лице Джона читался почти презрительный скептицизм, а шериф тем. временем развивал удачную мысль дальше.

— Гервез посоветовал своему слуге не болтать лишнего, — он сказал, что забрать кинжал убитого было большой глупостью. Верный совет, пусть даже и данный негодяю и убийце, — однако благородный человек и должен испытывать сильное чувство долга и покровительства по отношению к своему сквайру, даже если тот и не всегда этого заслуживает.

Джон покосился на шурина:

— А как же быть с признанием Болдуина в том, что он помог избавиться от Хьюберта де Бонвилля, а? По какой причине и для чьей выгоды?

Де Бонвилль обратился за сочувствием к первоначальному союзнику — Генри Риффорду.

— Вы сами повторили слова мерзавца, упомянувшего, что Гервез находился в противоположном конце графства, что полностью снимает с него все подозрения в причастности к смерти брата. Таким образом, у нас нет ни малейших оснований связывать де Бонвилля с каким-либо из двух убийств. Гервез де Бонвилль всего лишь пытался спасти своего слугу от последствий его же глупых и подлых поступков.

Объяснение шерифа было встречено гробовым молчанием окружавших; его людей. На мгновение он смутился, затем обратился к Джону, чтобы решить более конкретные вопросы:

— И что, по вашему мнению, мы должны предпринять? Время давно уже перевалило за полночь. Может, разумно было бы подождать до утра?

Коронер повернулся к помощнику: