Иштар Восходящая

Такие приключения груди, длившиеся всю историю, если верить данному анализу, можно соотнести с увеличением и уменьшением роли женского начала в душе человека. Взглянем на Крит, где богиня-мать была высшим божеством, а женщины не прятали грудей вовсе. Сохранившиеся изображения недвусмысленно демонстрируют корсеты, приподнимающие груди на манер современных бюстгальтеров, однако нисколько их не закрывающие. В религии соседнего Вавилона присутствовали явные элементы иерогамии: в самом роскошном зале самого большого храма обязательно имелось ложе, на котором верховная жрица совокуплялась с божеством (Возможно, как мы можем заключить из Золотой Ветви Фрэзера, бог появлялся в виде смертного мужчины — странника, отмеченного особым божественным знаком. Древние скифы, к примеру, опознавали скрытого в человеке бога по рыжим волосам — в этом случае, увы, ему светил не секс с прекрасной жрицей: его разрывали на куски, которые затем разбрасывали по полям в целях повышения плодородности)[33].

Афинские мужчины были самыми ярыми шовинистами древности, женщины там должны были неукоснительно прятать грудь. Позже одежда была предусмотрительно удлинена от очаровательной мини-юбки, фигурирующей на некоторых ранних статуях до волочащегося по полу платья, которое полностью закрывало ноги. Все политические права, которыми обладали женщины в других частях Греции (право на личную собственность, к примеру) у афинянок были отняты — короче говоря, они были лишены того, что в нашем обществе считается обязательным. В довершение этого позора им запретили покидать свои дома без сопровождения отца, а позже мужа. «Мифологическим» объяснением этого патриархального фашизма было нападение племени амазонок на Афины — они вырезали всех младенцев мужского пола и вообще выказывали постоянную неприязнь к мужчинам. Как раз после этого нападения афинские мужчины и начали с сильным подозрением относиться к собственным женщинам. Забавно, но частично это мифологическое толкование правдиво: русские археологи однажды наткнулись на остатки поселения амазонок на юге России, жаль, правда, что афинские легенды не уточняют, откуда именно явились эти воинственные дамы.

В Риме муж имел законное право убить свою жену, если она его раздражала, и он был не обязан отчитываться за это перед судом (Так же беспрепятственно римский мужчина мог убить раба, не важно, мужчину или женщину). Потому и не удивительно, что позиции богини в Риме и Афинах были сильно ослаблены и понижены по отношению к Юпитеру и Зевсу — по крайней мере, в официальной государственной религии. Остатки же культов женских божеств стали мишенью злобной сатиры всяких патриархальных интеллектуалов типа Ювенала, который пишет в своей Шестой Сатире:

Знаешь таинства Доброй Богини, когда возбуждают
Флейты их пол, и рог, и вино, и менады Приапа
Все в исступленье вопят и, кису разметавши, несутся:
Мысль их горит желаньем объятий, кричат от кипящей
Страсти, и целый поток из вин, и крепких и старых,
Льется по их телам, увлажняя колени безумиц.

То не притворства игра, тут все происходит взаправду,

Так что готов воспылать с годами давно охладевший
Лаомедонтов сын, и Нестор забыть свою грыжу:
Тут похотливость не ждет, тут женщина чистая самка.
Вот по вертепу всему повторяется крик ее дружный:
«Можно, пускайте мужчин!» Когда засыпает любовник,
Женщина гонит его, укрытого в плащ с головою.
Если же юноши нет, бегут за рабами; надежды
Нет на рабов наймут водоноса: и он пригодится.
Если потребность есть, но нет человека, немедля
Самка подставит себя и отдастся ослу молодому.
О, если б древний обряд, всенародное богослуженье
Пакостью не осквернялось…

(Пер. Д.С. Недовича)