Искалеченные

Он окинул взглядом позднего гостя, стоявшего между рядами молитвенных скамеек. Прибывший был одет в черную кожаную куртку и синие джинсы. За поясом торчала рукоятка пистолета, а разбитые в кровь пальцы сжимали букет лаванды.

– Я не отниму много твоего времени, святой отец, – Рэймонд оперся ладонью на скамейку. Из-под рукавов его куртки выглядывали чернильные узоры на коже.

– Я служу Всевышнему, – спокойным голосом ответил мужчина. – У меня достаточно времени, чтобы выслушать потерянную душу.

– Брось, святой отец, – Рэймонд пытался покомфортнее устроиться на деревянной лавке. – У меня нет души. Она умерла три года назад. Внутри меня только злость и ненависть.

– Господь всегда оставляет выбор. Выбор за тобой, сын мой, чем заполнить душу – любовью или войной, – произнес священник, сильнее цепляясь в крест, держащий в руках.

– Любовью? – Рэймонд не пытался сдержать ехидную улыбку. – Что ты знаешь о любви к женщине? Тебе знакома только любовь к Господу Богу.

– Я вижу, что ты хранишь в своем сердце любовь, – священник рассматривал скромные цветы в руках исповедавшегося. – Жить нужно сегодняшними деяниями. Ты же пришел не с пустыми руками.

– Мои сегодняшние деяния заключаются в справедливости, – скучным взглядом Рэймонд обвел свод собора. – Убийство порождает убийство. У меня нет другого выхода. Мне никогда не рассчитывать на индульгенцию.

– Выход есть всегда. Господь направит твою душу на путь истинный, сын мой.

– Меня тошнит от твоих заученных фраз. Что ты знаешь о любви, которую оборвала смерть? Я похоронил себя вместе с нею. Разве после этого я могу еще раз полюбить? – Рэймонд удивлялся своему откровению. Он же пришел сюда не за этим. Он хотел узнать, где находится могила. Ему не нужна исповедь.

– Я напишу молитвы, которые стоит прочесть… – начал священник.

– Вырвешь страницы из Библии? – Рэймонд пытался скрыть злорадную улыбку. Он вынул из внутреннего кармана куртки небольшой пакет, забитой марихуаной, и потряс им в воздухе. – Я хочу стать ближе к Господу Богу, скурив с ним все заповеди. Какая твоя любимая? Моя – шестая: не убий.

– Ты сбился со светлого пути. Твоя душа заплуталась… – ровным голосом сказал мужчина, но его вновь перебил Рэймонд.

– Да что ты заладил со своею душой? – он поднялся с неудобной скамьи. – Я пустой и гнилой, как старые доски на полу твоего храма! Я встретил девушку, которая хотела заполнить меня своей любовью, но я приношу ей только боль и страдания.

Рэймонд искренне верил, что из-за него Линдси страдает во сне.

Это случилось в первую же ночь. После крышесносного секса Рэймонд переложил уставшую Лин в спальню на кровать. Затем ушел на кухню выпить воды. И услышал вопль, от которого кровь стыла в жилах. На секунду Рэймонд впал в ступор. Потом рванул в спальню. На простынях металась Лин и кричала во сне.

– Пусти меня! – полный страха голос вырвался из ее горла.

От увиденного зрелища внутри Рэймонда все сжалось. Он пришел в себя только, когда Лин закричала его имя. Метнувшись к ней, Рэймонд крепко прижал Лин к себе и гладил по голове. Лин брыкалась, словно сражалась с невидимым противником, и Рэймонд был уверен, кто был этим ублюдком.

– Тише, тише, это сон, – Рэймонд ласково разговаривал с ней, как с ребенком. – Я с тобой.

Она тряслась в его руках и тяжело дышала. Продолжая крепко обнимать, Рэймонд уложил ее обратно и лег рядом, крепко обняв и прижав к себе. Он практически не давал Лин шанса пошевелиться. Его сильные руки ослабили хватку лишь ближе к рассвету, когда его глаза ненадолго сомкнулись.

На следующий день Рэймонд сделал вид, что ничего не произошло. Будто он не слышал криков и не видел, как Лин металась по кровати, пытаясь убежать от кошмара. Рэймонд не стал ничего ей рассказывать, надеясь, что кошмар больше не повторится.