Искать, всегда искать ! (Преображение России - 16)

Опять, как днем, Таня стояла у железною парапета на пристани, бегло ощупывая всех глазами. Когда пристал катер и начали выходить пассажиры, мелькнула ярко надежда именно среди них увидеть Даутова, но не увидела, и потом - сказалась ли в этом дневная усталость, или просто досада на неудачу - стало как-то совсем безразлично вдруг, здесь ли еще Даутов, уехал ли. Вышла на самый крайний конец пристани, когда отчалил уже катер, и ненужно следила, какой пенистый на море круг делает он винтом, как до отказа набит он людьми, занявшими все скамейки под белым тентом и стоящими во всех проходах. Там была - Таня знала это - буфетчица, молодая полная женщина с черненькими усиками и бородкой, которая имела обыкновение, когда отходил пароход, подбочась стоять у борта и вызывающе глядеть на пристань. Таня поискала ее глазами и нашла, - она была в голубом, как всегда, и подперлась, как всегда же, левой голой рукою.

Такое постоянство привычек буфетчицы очень понравилось Тане. Хоть и с бородкой, она нисколько не смущалась этим, не пряталась, как Даутов. Тане захотелось даже поступить к ней в помощницы недели на две, поездить вволю по такому великолепному морю, которое теперь кое-где полосами начинало уж золотеть слегка, а через какие-нибудь полчаса станет все сплошь палевым и только ближе к горизонту голубоватым, а небо за горизонтом станет насыщенно-розовым, точно огромнейший изумленный глаз в красноватом, поднятом высоко веке.

Таня глядела вслед уходившему стройному двухмачтовому катеру забывчиво долго, а когда обернулась наконец, всего шагах в двух от себя увидела того, кого целый день искала: Даутов стоял и глядел в бинокль на стаю чаек, качавшуюся на оставленной катером волне. Он был в той же, как и утром, полосатой рубахе, забранной в белые брюки, брито-синеголовый, в коричневых ботинках, утром начищенных здешним мальчишкой у кооперативной лавки.

Изумленная своей удачей, она сказала шепотом:

- Даутов!

Он тут же опустил бинокль и поглядел на нее, моргая.

- Почему вы меня знаете? - спросил он, почему-то тоже вполголоса.

- Знаю! - ответила она очень таинственно и прикачнула головой.

Лицо ее было теперь до того радостно, что он слегка улыбнулся и протянул ей тугую руку со словами:

- Знаете так знаете... И очень хорошо, что знаете...

Руке Тани сразу стало покойно и удобно в его руке.

- А я вас искала, искала, искала!.. Я целый день вас везде искала - где вы были? - радостно и все же не желая повышать голоса, почти по-детски лепетала Таня. - Вы, должно быть, купались?

- Купался... Конечно, купался... Потом так лежал на пляже...

- Ну вот... Поэтому я вас и не могла найти... Я проходила там, только разглядеть не могла... Должно быть, вы плавали как раз в это время... Вы плавали?

- Конечно, плавал.

- Далеко?

- Порядочно... Я вообще неплохой пловец.

- Ну вот... Значит, это вы и плыли дальше всех!

Он видел на ее лице ту редкостную преображающую радость, которую он вызвал, и разглядывал это новое для него лицо с некоторым опасением, что вот вдруг потухнет эта радость. Однако он спросил улыбаясь:

- Это ведь вы мне сказали, что у меня на лице татуировка?

- А вы мне зачем сказали, что я глаза пялю? - густо покраснела она.

- Ну хорошо, мир! - развеселился он и пожал ей руку. - Хотите поглядеть в бинокль на чаек? - вдруг предложил он.

- Зачем? - удивилась она. - Чайки?.. Я их и без бинокля отлично вижу...

- Вы в каком доме отдыха? - спросил он.

- Ни в каком... Я не приезжая... И я всегда вижу чаек в море... и бакланов.

- Вот как!.. Счастливица!.. Ну, хорошо, а откуда же вы меня знаете? Скажите, где мы с вами встречались?

- Вспомните сами, - таинственно и лукаво сказала Таня. - Вы должны это вспомнить сами, я не скажу.

- Гм... Какая чудачка!..

Но Таня видела, что ему приятно стоять здесь, на пристани, с такою, как она, чудачкой и держать, не выпуская, в своей широкой руке ее маленькую руку.

- Пойдемте отсюда, а дорогой вы будете вспоминать, - сказала она уже повелительно немного, - и вы, наконец, вспомните.

Ей немного досадно было, что сам он еще не припомнил ее; пусть она была и слишком маленькой девочкой двенадцать лет назад, но он мог бы как-нибудь мгновенно догадаться, что это именно она, Таня.

- Вы знаете, как меня зовут? - спросила она вдруг, идя с пристани с ним рядом.

- Нет, конечно, - добродушно усмехнулся он.

- Угадайте!.. Я сама не скажу.

- Ну, где же мне угадать? Женских имен много.

- Хорошо, я скажу... Таня! - И она посмотрела на него со всем вниманием, на какое была способна.

- Хорошее имя, - качнул он головой, - красивое имя.

- И все-таки не помните?

- Нет... что-то не вспомню... Вы меня по Москве знаете?

- А вы в Москве живете?

- Да, я теперь в Москве.

- А раньше где вы жили?

- Ну, мало ли!.. Я во многих городах жил.

- В Александровске жили? - спросила она лукаво.

- Александровск?.. Теперь называется Запорожье... Да, случалось.

- Ага!.. Вот видите, я помню! - ликовала Таня.