Искатель

Спустившись на служебную палубу, я поздоровалась с местным боссом – коротышкой лет пятидесяти с небольшим, с оливковой кожей, избыточным весом и хриплым голосом. Его звали Марк Вулли. Марк явно нуждался во врачебной помощи – хотелось бы верить, что он ее получал.

– «Сокол»? – спросил он, морща лоб и качая головой. – Нет такого. И не было, насколько я знаю.

– Это могло быть очень давно, Марк.

На одном кармане его комбинезона виднелась надпись «Стартех Индастриз», а на другом – «Марк». Он устало посмотрел на меня.

– Я работаю здесь всю жизнь, – сообщил он. – И корабля с таким названием у нас никогда не было.

– Фонд Хеннесси купил его у разведки в тысяча триста девяносто втором. Название могли поменять.

Он повел меня к себе в кабинет, заваленный запчастями, дисками, приборами и инструментами. Окно выходило на один из причалов, где стояли, пришвартованные, два корабля с опознавательными знаками фонда. Машинное отделение одного из них, принадлежавшего к классу «монитор», было открыто: там трудилась команда роботов.

Марк уселся в кресло, повернулся вправо, вызвал экран и затребовал техническую или полетную документацию на корабль, который носил – в данное время или когда-либо – название «Сокол».

– За последние пятьдесят лет, – добавил он.

– Данные о кораблях под названием «Сокол» за указанный период отсутствуют, – бесстрастно ответил искин. – Как и о кораблях, носивших это название ранее.

– Что ж, – вздохнула я, – значит, где-то случился сбой.

– Не знаю, – пожал плечами Марк.

Я могла в тот же вечер отправиться в обратный путь и сообщить Алексу, что расследование вновь зашло в тупик. Но я только что провела несколько дней на «Белль-Мари» и теперь нуждалась в отдыхе.

Я снова переоделась, выбрав на сей раз кое-что более интригующее, чем деловой костюм, – черное и обтягивающее. После этого я направилась в клуб «Эскорт», где, по моим сведениям, был самый роскошный на станции ресторан.

Время на космических станциях остается неизменным. В таких ресторанах, как «Эскорт», всегда вечер, поскольку корабли прилетают и улетают постоянно и все живут по различному времени. Путаницы добавляет разница в суточных циклах: у кого-то в сутках восемнадцать часов, у кого-то – тридцать и так далее. Поэтому каждый ресторан специализируется на своем. В одних всегда подают завтрак, в других всегда восемь часов вечера или то, что считается восемью часами вечера в какой-либо части Конфедерации.

Я выбрала столик возле цветущего дерева незнакомого мне вида, заказала коктейль и приняла расслабленную позу, надеясь, что не проведу вечер в одиночестве.

В «Эскорте» было все, что нужно: тихая музыка, приглушенный свет, свечи, запах мускуса, прекрасный вид на Даму-под-Вуалью – сияющую туманность из миллионов звезд. Чтобы различить в ее очертаниях женскую фигуру, требовалась некоторая доля воображения, но какая разница? Внизу, на поверхности планеты, начинал сгущаться мрак, в городах загорались огни.

Я разглядывала входящих мужчин, чтобы найти кого-нибудь поинтереснее, и вдруг заметила белобородого человека со страдальческим лицом, которого видела в фонде: сейчас на нем был смокинг. Его сопровождала пожилая женщина. Оба остановились у входа.

Я попыталась вспомнить что-нибудь о нем: не было ли его имени на двери, не упоминала ли о нем Тиша? Но в голову ничего не пришло. Мужчину и его спутницу проводили к столику в противоположном конце зала. Вернулся официант, и я заказала легкую закуску.

Я попробовала связаться с Тишей по служебному номеру, но искин сообщил, что она уже ушла. Честно говоря, я не рассчитывала, что белобородый может поделиться какими-нибудь данными о «Соколе», но решила рискнуть.

Взяв коктейль, я подошла к их столику. Оба посмотрели на меня. Мужчина нахмурился – наверное, вспоминал, где он мог меня видеть.

– Прошу прощения, – сказала я. – Меня зовут Чейз Колпат. Я видела вас сегодня в фонде Хеннесси.

– Да, конечно, – улыбнулся он, затем встал и представил обоих – себя и свою спутницу. Его звали Жак Корвье. – Надеюсь, вы узнали все, что хотели.

Я рассказала ему все – о том, что мне пришлось проделать большой путь, что я работаю над исследовательским проектом, что «Сокол» продали фонду и что мне очень хочется пообщаться с его искином.

Он изобразил заинтересованность – как мне показалось, ради своей спутницы.

– Кажется, я знаю, что могло случиться, – сказал он, когда я закончила свою речь. Отчего-то у меня возникло чувство, что, не будь рядом другой женщины, он пригласил бы меня к себе в офис и показал файлы с данными. Достав коммуникатор, он что-то произнес, одновременно предлагая мне стул. Немного послушав, он ответил «да» и посмотрел на меня.

– Чейз, – сказал он, – «Сокол» никогда не входил в состав флотилии фонда. Его купили у разведки с определенной целью – чтобы передать ашиурам.

– Ашиурам?

– Как вы понимаете, это было еще до меня. Именно так: ашиурам. Им нужен был корабль для временной выставки или постоянной экспозиции – точно не знаю. Так или иначе, «Сокол» сразу же передали им. Нам он принадлежал очень недолго.

– Кому конкретно его передали? Вы не знаете?