Искатель. 1963. Выпуск №2

Остается четырнадцать минут, когда Мэтью и Торроу рядом бегут по гулкому настилу эстакады. С Джеком легко. Он все понимает с полуслова.

— Какие негодяи, Мэт! Но слушайте, что же делать? Ведь бомбы-то взорвут по радио.

В самом деле, по радио! Провод можно перерезать, как перережешь радиоволну? Остается тринадцать минут. Мэтью хлопает себя по лбу.

— Соображать надо, парень. Бомба-то на большой глубине под землей, радиоволны туда не доходят. Приказ пойдет по радио, но с ретрансляцией через твой ультразвуковой пульт. Отключай ультразвук.

Молодой мастер бежит к пульту. Что-то там не ладится с отключением, а время не ждет. Мэтью хватает гаечный ключ, змеятся стеклянные трещины, вспыхивают искры. Мэтью бьет с остервенением. Нетрудное дело — ломать.

Осталось девять минут.

— Джек, мобилизуй всю свою связь — радистов, телефонистов, селектор.

Они выбегают из кабинета управления. И тут кто-то толкает Мэтью.

Ноги заплетаются, и он летит на дощатый настил. Хочет встать и не может. Настил, скрипя, накреняется, словно палуба судна, Плещет залив, гул катится под землей… Включили-таки землетрясение, даже на восемь минут раньше срока!

Ветер проносился по берегу, стонут потревоженные деревья. Но Мэтью понимает: землетрясение не состоялось. Так себе удар, на пять-шесть баллов. Выступ «Сона-бис» устоял и спас Аурицию от катастрофы… временно. На месяц, а может быть на час.

Определенные круги той страны которой угрожает землетрясение, хотели бы повернуть историю вспять. В провокационных целях они готовы даже разрушить родной край.

И это они пытаются сделать так, чтобы проект Грибова не был осуществлен, — взрывают заряды не вовремя и не те, которые следует. А в неудаче можно будет обвинить советского ученого.

Но люди доброй воли побеждают. С помощью Грибова им удается отодвинуть срок грозного стихийного бедствия, а затем и предотвратить его.

Север ГАНСОВСКИЙ ГОЛОС

Рисунки Ю. МОЛОКАНОВА

Не беспокоит, синьор?.. Вы понимаете, эту бритву я купил полгода назад и еще ни разу не точил. Конечно, она уже садится. Но страшно отдавать. Сами знаете, как теперь точат…

Синьор, кажется, иностранец?.. Чувствуется по акценту. Да и потом, когда живешь в таком городишке, как наш, знаешь каждого, кто приходит к тебе в парикмахерскую. Вам понравился наш городок? Конечно, в Италии таких много. Но наш Монте Кастро все-таки город особенный. Синьор слышал что-нибудь о театре Буондельмонте и о певце Джулио Фератерра?.. Да-да, многие считали, что он станет рядом с самим великим Карузо. Так вот, вся история происходила в нашем городе, на наших глазах. Театр Буондельмонте — это у нас. А Джулио живет здесь рядом. Он мой сосед. Больше чем сосед.

Что вы сказали?.. Только один год? Нет, синьор, гораздо меньше. Джулио Фератерра выступил всего три раза, и этого было довольно, чтобы мир затаил дыхание. Первый концерт прошел почти незамеченным, а последний слушала вся Италия. Но больше он уже не пел. Никогда в жизни… Самоубийство? Нет, что вы! Никакого самоубийства. Просто у Джулио был сделанный голос. Один бельгиец… Вернее, один бельгийский хирург…

Как, синьор ничего не слышал об этом? Ну, тогда синьору просто повезло. Потому что я-то знаю эту историю из первых рук. Но прежде чем говорить о Джулио, нужно сказать несколько слов о театре Буондельмонте.

Синьор видел театр?.. Нет? Но тогда синьору, наверно, известно, что такое «концерты Буондельмонте»? Понимаете, старый граф Карло Буондельмонте — дед нынешнего владельца — построил в трех милях от городка виллу, чтобы раз в пять лет там могли собираться настоящие ценители и слушать лучших певцов и музыкантов Италии. Выступить на сцене Буондельмонте — это уже большая честь. Но если вас там признали, можете считать себя действительно выдающимся артистом. С рекомендацией Буондельмонте примут в Ла Скала и вообще на любую оперную сцену мира.

Старый граф не продавал билетов на концерты, нет. Он даже оплачивал дорогу тем, кому это было не по средствам. При старике вы тут не встретили бы заокеанских миллионеров с раскрашенными дочками. Тогда в зале сидели знатоки: преподаватели пения, артисты, музыканты. Никто не обращал внимания, если у человека рукава на локтях протерлись. Сейчас, при внуке старого графа, все совсем по-другому. Билеты на концерты продаются. А поскольку в зале всего четыреста мест и концерты бывают только раз в пять лет, можете себе представить, по каким ценам.