Искатель. 1965. Выпуск №1

Поскольку запас топлива у наших самолетиков был небольшим, мы прыгали от одного аэродрома к другому. Когда садились, нам приходилось очищать радиатор и крылья от пчел, бабочек, стрекоз, мух и прочей крылатой мелочи, обитавшей на высоте нашего полета.

Город на Волге жил обычной жизнью. По утрам оглашался гудками заводов; трамваи, автобусы, пригородные поезда заполнялись рабочим людом. На перекрестках торговали мороженым и газированной водой. В скверах играли дети. Мамаши заботливо катили перед собой коляски с малышами. Словом, здесь еще не чувствовалась близость фронта.

У киногруппы была своя полуторка, и вскоре я выехал в район Дона, где разгорелись особенно упорные бои. Гитлеровцы заняли железнодорожную станцию Абганерово — важный тактический пункт, через который нашим войскам подвозились подкрепления и боеприпасы. Единственный танковый дивизион командование решило бросить на поддержку пехоты и любой ценой взять станцию обратно.

Мне предоставили место в правофланговом танке. С него было удобно снимать всю картину атаки.

Фашисты не ожидали танкового удара. Они побросали свои минометы и пулеметы и пустились наутек.

Увлеченные преследованием, мы не заметили, как с фланга выкатились гитлеровские танки и с ходу открыли огонь.

Кто видел встречный танковый бой, тот никогда не забудет этих картин.

Дымя выхлопными газами, гремя гусеницами, качая стволом своей пушки, мчался на нас фашистский танк. Наш водитель тоже прибавил газ. Казалось, секунда — и оба танка столкнутся, превратятся в груду железного лома… Но стрелок опередил столкновение. Он успел выстрелить раньше фашиста. Я увидел, как снаряд рванул броню и внутренность черного чудовища озарилась вспышкой взрыва. Верхняя плита вместе с башней оторвалась, вверх вырвался черный столб дыма.

Другие танки, расстреляв боекомплект, таранили вражеские машины. Танки вспахивали гусеницами землю, почти поднимались на дыбы, быстро расходились и со страшным воем и скрежетом опять сталкивались своими стальными лбами, окутываясь дымом и искрами.

Наконец фашисты не выдержали. Оставив на поле боя около десяти своих машин, они откатились назад.

Последнее, что запомнилось в этом быстротечном бою, — картина, как из подбитого вражеского танка выскочили танкисты и прыгнули на броню другой машины. Поблизости находился наш танк. Я увидел раскрывшийся башенный люк. Из него показалась голова нашего паренька. Он метко швырнул одну за другой две гранаты и сбил с брони фашистов. Откуда у него взялись гранаты — не знаю, видно, хозяйственный был паренек.

Но фашисты наступали упорно, большими массами. К августу они были уже недалеко от Волги.

К вечеру 23 августа четвертый воздушный флот и восьмой авиационный корпус гитлеровцев приступили к планомерному уничтожению города, На заводы, жилые кварталы, улицы посыпались тысячи тонн бомб. Город горел со всех сторон. От многоэтажных каменных зданий оставались дымящиеся руины. Деревянные постройки — а их в городе было много — полыхали ярким многокилометровым костром…

В один из таких дней мы с фотокорреспондентом «Правды» Яшей Рюмкиным вырвались из города на передовую. Там немцы вели себя тихо, видимо положившись на действия своей авиации и ожидая результатов бомбежки. Снимать было нечего, и мы решили возвращаться в город.

Вдруг над дорогой увидели несколько «юнкерсов». Я стал их снимать. Один, сильно накренившись, пошел на нас.

— Колька, в кювет!

«Юнкерс» с ревом вышел из пике. Дрогнула земля, и нас засыпало.

— На этот раз живы, — сказал, поднимаясь и отряхиваясь, Яша и вдруг подскочил на месте. — Смотри! Машина!

В десяти шагах от нас дымилась воронка от фугаски, а за ней горела наша полуторка. Особенно густой дым валил из сиденья шофера, пробитого горячими осколками бомбы. Я сорвал с себя кожаную куртку и стал сбивать огонь. Горела вата. Запасной бензобак между кабиной и кузовом тоже пробило, бензин тек сильной струей, но каким-то чудом не вспыхивал. С трудом мы потушили пламя, совершенно забыв о «юнкерсах». А они пикировали, находя какие-то цели для своих бомб, а выше пикировщиков плыли двухмоторные «Ю-88», нацеливаясь на город.

Как только гитлеровские самолеты ушли, мы тотчас же двинулись дальше. Попадаем в район действий 62-й армии генерала Чуйкова. Бойцы держат оборону в окопах и подвалах домов. Неожиданно, словно из-под земли, вырастает перед нами фигура оператора Авенира Софьина. Потеряв свою группу, я уже несколько дней не виделся с ним.

— Слышал приказ из Москвы? — громко спрашивает Авенир, пытаясь перекричать грохот бомбежки.

— Какой?

— Все наши ребята на передовых. Снимать все подробнее. Все! Для большого фильма об обороне Волги!