Искатель. 1967. Выпуск №2

Признаться, в тот момент я не особенно задумался над тем, о чем рассказывал Логинов. Смешно, но меня даже немножко обижало, что наши исследователи изменили угрям и так увлеклись осьминогами. Я и не подозревал, какую важную роль было суждено сыграть этим наблюдениям для разгадки тайны ориентации угрей…

Осьминоги действительно нередко проявляли совершенно удивительную сообразительность, я убедился в этом, ныряя вместе с биологами среди рифов.

Местами осьминоги, которым не досталось «квартир» в расщелинах рифа, устроили себе «индивидуальные домики» прямо на песчаном дне, среди камней. Меня удивило, как ловко они выбирали себе подходящие груды камней. У некоторых гнезд широкие плоские плиты, прикрывая их сверху, будто в самом деле служили крышей.

Но Логинов сказал, что осьминоги не только выбирают себе подходящие места для гнезд, а сами их строят, притаскивая камни издалека.

Я этому не поверил. Тогда Андрей Васильевич разрушил один из домиков, далеко разбросав камни в стороны. Перепуганный хозяин забился куда-то, спрятался, прикрывшись от нас «чернильным» облаком. Мы оставили его в покое.

Но, приплыв сюда на следующее утро, нашли осьминога опять сидящим в уютном домике! За ночь он восстановил его, притащив все камни обратно и даже аккуратно возведя над своим гнездом каменную крышу.

А однажды нам удалось подсмотреть, как ловко головоногие «мыслители» охотятся на моллюсков.

Большой осьминог, распластавшись на скале и приняв такой цвет, что почти слился с нею, терпеливо ждал, пока крупная раковина приоткроет свои створки. Наконец створки медленно раздвинулись…

В тот же миг щупальца пришли в стремительное движение и просунули между створками обломок коралла!

Раковина уже не могла закрыться, и обитательница ее стала добычей хитрого осьминога. Как хотите, а для такой охоты нужно иметь соображение!

А с какой ловкостью и изобретательностью не раз обманывали эти причудливые существа наших ученых, пытавшихся их поймать! Кажется, уже все: осьминог пойман и посажен в прочную коробку. Для верности она несколько раз обвязана веревкой…

Но приносят ее в лабораторию, торжественно открывают — а коробка пуста. Как ухитрился выбраться из нее осьминог сквозь щелку всего в три миллиметра толщиной — полная загадка. Ведь это в самом деле все равно, как если бы лошадь убежала, протиснувшись сквозь тесный хомут…

Работы исследователям хватало — и в море, и за лабораторными столами.

Наблюдая, с какой виртуозной ловкостью Логинов с помощью особого манипулятора, смонтированного с микроскопом, делает операции на одной-единственной нервной клетке, я хорошо понимал восхищение Волошина, однажды сказавшего мне:

— Мы-то что, грубые кузнецы по сравнению с ним. А ведь он, Андрей Васильевич, ухитряется отдельную нервную клетку перекраивать. Такие фокусы легендарному Левше и не снились. И сама задачка-то какова, которую он перед собой поставил: найти, где память прячется. А что такое память? Нечто такое бестелесное, пар один. Хорошо замахнулся, красиво!

— Но чем это может помочь в разгадке, скажем, тайны ориентации угрей? — недоумевал я. — Что могут они запомнить, странствуя в морских глубинах, где вечная ночь, почти постоянная температура и нет никаких ориентиров, — вы ведь сами об этом не раз говорили?

Волошин ничего толком не мог ответить, но не сдавался:

— Все узнаем, все!

Сам он успевал увлекаться не только осьминогами, но и летучими мышами-рыболовами, которых много оказалось на острове. Днем они отсыпались в своих подземных норах, а в тихие вечерние часы вылетали на охоту.

Серыми призраками летучие мыши бесшумно носились над морем, потом камнем падали в воду и тут же взмывали, цепко зажав в когтистых лапках зазевавшуюся рыбешку.

— Ловко? — восхищался Волошин. — И ведь как они ухитряются своим гидролокатором с такой точностью нащупать рыбешку под водой. Вы-то профан, вас это, может, и не слишком удивляет. Но я-то в физике разбираюсь и отлично знаю, что через границу между водой и воздухом проникает лишь одна тысячная звуковой энергии, остальная отражается, рассеивается. Представляете, какой мощности у них локатор? И весит орган, испускающий ультразвуковые сигналы, у мышки всего-навсего одну десятую грамма при объеме около кубического сантиметра. А мой звуковизор…

Сергей Сергеевич так обескураженно махнул рукой, что мне стало его жалко.

— Зато ваш прибор видит в разных лучах и сквозь любые преграды…

— Плохо, плохо еще видит. И по многим показателям природа-матушка нам еще сто очков вперед даст. Но постараемся, поломаем голову. Не в лоб, так обходной хитростью возьмем. Вся история бионики учит, что не обязательно слепо копировать природу, чтобы превзойти ее изобретения. Порой лучший результат дает совершенно иной принцип, а природа лишь подсказывает заманчивую задачку. У кого из животных вы видели, к примеру, колесо? А человек до него давно додумался и неплохо ездит. — Оглянувшись, Сергей Сергеевич добавил: — Но голову поломать придется.