Искатель. 1968. Выпуск №1

«Комендант КЦет Маутхаузен Штренг фертр. аулих!

Маутхаузен, 20 декабря 1943 г. (Строго доверительно!)

Касается: Ваш запрос № 124-817а

Сообщаю, что заключенный № 85124 находится в КЦет Маутхаузен с 25.8.43 г. 10.10.43 г. переведен в филиал КЦет Маутхаузен на заводе дипл. инженера Шисля. Данные на заключенного № 85124: Леман, Роберт, род. в 1913 г. в гор. Граце (Штирия), член Компартии Австрии, токарь высшей квалификации.

Хайль Гитлер!

Подп. Бем, унтерштурмфюрер СС, зам. коменданта КЦет Маутхаузен».

Дело начинало принимать совершенно иной оборот. Значит, Эшмюллер доносит, что на заводе Шисля есть подполье, и вскоре после этого гибнет на охоте — возможно, случайно. Кацетник № 85124, которого он, Кройцер, так давно искал, тоже почему-то оказывается на этом же заводе. Все в общем сходится в одном месте. Кройцер немедленно дал телеграмму в Вену с распоряжением посадить Лемана в карцер.

После этого он позвонил в архив РСХА: «Попрошу срочно подобрать и принести мне все секретные досье по промышленным объектам первой категории гау [9]Вены!» Через час на столе у него лежало свыше десятка объемистых досье, в которых содержались данные о наиболее важных в военном отношении промышленных объектах Вены и ее окрестностей. Кройцер быстро нашел досье с надписью на обложке: «Объект «Флора». Таково было условное обозначение завода Шисля.

В досье имелись сведения об истории создания завода, его промышленной мощности и характере продукции. Здесь же были подшиты подробнейшие справки на всех руководящих работников завода, включая самого хозяина Шисля, главного конструктора, инженера, мастеров, уполномоченных НСДАП и прочих крупных и мелких начальников. Здесь же имелись донесения осведомителей гестапо о настроениях среди рабочих, приводились некоторые высказывания, направленные против рейха и фюрера. После каждого такого сообщения следовала всего одна лишь фраза: «Фестгеномен унд пах кацет гебрахт» («арестован и доставлен в концлагерь»).

С интересом читал Кройцер имевшуюся в досье довольно большую и толково написанную справку (примерно на сорока страницах) о состоянии работы на объекте «Флора». В справке давался анализ новых предложений конструкторов объекта, а также содержались различные выводы, которые свидетельствовали о том, что ее автор отлично разбирается в технических вопросах и сложном производстве. Фамилия автора справки была отлично знакомой Кройцеру: хауптштурмфюрер СС А. Линдеман.

Опять Линдеман! 5 сентября от Эшмюллера поступает последнее донесение, в середине сентября на объект приезжает Линдеман — после истории с цементом Кройцер не может спокойно думать об этом человеке, — 28 сентября — смерть Эшмюллера. Весьма интересная последовательность… На объекте «Хохдрук-пумпе» Линдеман появился в очень острое время, на объекте «Флора» он также побывал как раз в разгар очень важных и пока что непонятных для него, Кройцера, событий. И наконец, эта последняя встреча в Бад-Аусзее.

Объект «Флора» начинал приобретать весьма важное значение в поиске Кройцера. Через полчаса его принял Шелленберг, которому он немедленно доложил о всех странных происшествиях на объекте «Флора». Разумеется, он все еще помалкивал о своих подозрениях в отношении Линдемана. Пока что эту версию нужно было держать при себе. Как и ожидал Кройцер, Шелленберг проявил исключительный интерес к его докладу и приказал ему немедленно вылетать в Вену.

Сразу же из управления Кройцер заехал к себе домой, быстро уложил в чемодан туалетные принадлежности, пижаму и некоторые документы и успел сесть в последний «юнкерс», вылетавший в тот день в Вену. Отдышавшись и уложив чемодан на полку, Кройцер огляделся. Кроме него, в самолете было еще десять пассажиров. Впереди справа от него сидел… Линдеман. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Линдеман медленно повернул голову и равнодушно посмотрел на Кройцера. Потом он встал и, сделав два шага, остановился перед ним.

— Искренне рад нашей случайной встрече, коллега, — мрачно пробурчал он. — Вы, очевидно, тоже в Вену. Надеюсь, во время вашего пребывания в этом городе там ничего не случится. — И, несколько смягчив интонацию в голосе, добавил: — Иначе я вас буду считать «летучим голландцем» двадцатого века.

Не ожидая ответа Кройцера, Линдеман повернулся и снова уселся в свое кресло. В течение всего полета он не обращал на Кройцера никакого внимания. Тот также старался не смотреть в сторону Артура.