Искатель. 1970. Выпуск №1

В кустарнике на берегу они выбрали маленькую прогалину, поставили палатку, запихнули в нее все вещи и пошли дальше, прихватив лоток и лопату. В такую погоду единственное спасение — сухой и теплый ночлег.

Обратно к палатке они пришли поздно, мокрые насквозь. Пока собирали плавник на костер, потянул сырой ветер. Федор глянул на компас — ветер шел с севера. Значит, завтра-послезавтра надо ждать снег. В сентябре северный ветер устойчив.

Дождь перестал. Кое-где в сизой мути образовались провалы, и оттуда на землю глянули тусклые звезды. Ветер усиливался, влага в нем быстро исчезала, и порывы сухо обжигали лицо и руки.

Костер развели большой и начали торопливо раздеваться, развешивая одежду вокруг огня на кусты.

— Даже кости промокли, — стуча зубами, сказал Сергей. — Бери и выкручивай, потечет вода… Уеду после сезона на материк. Провались эта жизнь пропадом.

— Там же магазины, — сказал Федор.

— А что магазины? Зашел и бери, чего хочешь, по кочкам бегать не надо.

— Ладно. Ныряй пока в мешок, — Федор, спрятавшись от ветра за огнем, выкрутил мокрые трусы.

— А чай кто будет ставить, Федор Васильевич?

— Сам поставлю.

— Ну, ладно…

— Завтра копушить начнем.

— А как это?

— Копуша — выработка глубиной полметра. Чтобы опробовать поточнее…

* * *

Сжав синие губы, Сергей равнодушно глянул на Федора, насыпавшего в лоток породу, потом посмотрел на рядок копушей, перечеркнувших долинку Кружевного, и опустился на гальку. Дождь вперемешку с ледяной крупой хлестал и хлестал частыми, сливающимися в одну полосу зарядами, и конца ему не было видно. Копуши заполнялись водой за какой-нибудь час. Провались все пропадом! Дернул черт идти! Сидел бы на базе, слушал, как печь гудит, кота дрессировал…

Федор забрел в ручей, долго мыл пробу, часто ставил лоток на берег и дышал на согнутые пальцы. Вот они, значки, и среди них уже выделяются довольно крупные зернышки, они так и кричат на черном фоне шлиха…

Обмыв лоток, Федор побрел вверх по ручью. Вот и контактная зона, разделяющая изверженные и осадочные породы. Капли пляшут по воде, залившей пробитые еще летом копуши. Бить добавочную линию? А что это даст? Результат известен заранее. Разве только парочку?

— Сергей!

— Чего там?

— Давай одну вон под той сланцевой щеточкой, видишь, у бортика? А я здесь. Да не стой, совсем замерзнешь. И побыстрее. Вечер уже.

— А я и так быстро… Как могу…

Копать пришлось долго. Лопата не слушалась.

Стандартная глубина — полметра. Набрав в лоток со дна копуши грунт, Федор пошел к воде, отмыл шлих. Шлих посветлел. В нем теперь преобладали кремний, яшма, роговики, И всего только два значка. А там дальше пропадут и они… Вот так… Чудес не бывает, все заранее известно, еще с лета… Надо менять методику, а может, и место поиска. Может быть, тянется узенькая полоска по одному из древних русел ручья. Тогда надо чаще копушить, а то сейчас копуши через десять-пятнадцать метров. Между ними надо еще по паре.

— Пошли дальше, Сергей.

Вот пробитая летом линия.

— Давай между ними по две штуки.

— Федор Васильевич, пора закруглять. Я насквозь.

— Доделаем линию, тут всего восемь штук. Не кисни. На, закури сухую, — Федор, отряхнув с рук воду, достал из-за пазухи пластмассовый мешочек, в котором лежали партийный билет, паспорт, полпачки «Беломора» и спички.

Они спрятались от ветра под метровым бортом террасы, торопливо поглотали дым, и Федор взял лопату:

— Пошли.

* * *

Тепло было в спальном мешке. Только пальцы рук ныли. Федор, сложив ладони, сунул их между колен.

— Федор Васильевич, еще три дня болтаться будем? — Сергей вздрагивал за спиной, прижавшись к нему левым боком.

— Три-четыре… Посмотрим.

— И сегодня ничего нет.

— Нет. Спи.

— И не будет. Чего здесь торчать? Раз летом не нашли, сейчас, и подавно. Лучше…

— Спи, я тебе сказал!

Где же все-таки россыпь? Ведь все правильно, и не будь вулканогенных, вот-вот должно появиться весовое содержание. Прямо от впадения Ясного в Кружевной все идет, как в хорошем классическом примере. Все до этого места… Говорят же люди и даже пишут — не лезь в вулканогенные, там пусто…

Может, посмотреть вправо и влево от ручья вдоль контактной зоны? Тоже надо. И вверх идти надо, только чаще копушить. Пару линий пробить с частотой до двух-трех метров между копушами… Время… Погода сорвалась… Всегда все одно к одному.

Удары капель о палатку прекратились, притихло, а потом по парусине сухо зашуршало, сильней, сильней.

Снег. Но это только на ночь, днем-то все равно дождь будет — пока еще относительно тепло… Все-таки надо идти вверх, а контактная зона подождет, там едва ли что выскочит. Потом, перед уходом, проверим. Может, дожди перестанут.

* * *

Но дождь не переставал, только, все чаще сменялся острой ледяной крупой. Промаячил серым светом один день, потом второй. Вытянутое, худое лицо Федора от ударов крупы почернело, а у Сергея распухло и покрылось бурыми пятнами. Ватные куртки и брюки удавалось подсушить вечерами только наполовину, а утром они снова моментально промокали.