Искатель. 1972. Выпуск №2

— Маккен и Карпен, как я сказал, были компаньонами в течение последних пятнадцати лет. Им удавалось время от времени найти небольшие залежи редких металлов, но сказочная жила, которой грезят все эти парни на Поясе, им не попадалась. И представьте — накануне смерти Маккена они ее нашли.

— Вот как! — присвистнул я. — А отчего он умер?

— Несчастный случай.

— Было расследование?

— Тело затерялось в космическом пространстве. А полиция на таком удалении не ведет расследований.

— Выходит, единственное, что у нас есть, — это заявление Карпена о смерти Маккена, так?

— Да. Пока это единственное, — согласился Гендерсон.

— Вы хотите, чтобы я сгонял туда и попробовал сэкономить десять кусков для фирмы?

— Если не учитывать ваш лексикон, дело обстоит именно так.

Турболет доставил меня к космодрому, где я купил билет на великолепный лайнер «Деметра», шедший на Луна-сити и дальше к Поясу. Полеты я переношу отвратительно. Этот не был исключением. Когда мы подлетали, к Атроник-сити, центру Пояса Астероидов, между мной и моими внутренностями возникло молчаливое соглашение, по которому, в случае если я не беру в рот ни капли, желудок оставляет меня в покое.

Атроник-сити производит на человека с Земли такое же гнетущее впечатление, как турецкие бани при ярком освещении. Город разбит на скальном осколке планеты и напоминает трубу, сработанную сварщиком-подмастерьем. Снаружи он закрыт металлическим колпаком из нержавеющей стали в форме мужской шляпы, черным и грязным, а внутри состоит из четырех ярусов КПМЖ — Комплекса поддержания минимальной жизни.

Под самым куполом, на верхнем этаже — стоянки для роллеров и тягачей; там же расположились конторы по определению металлов, служба виз, промышленная полиция и все такое прочее. Нижние этажи встроены прямо в тело планетоида. Этаж № 2 представлял собой завод «Атроник», № 3 — квартал магазинов и центр развлечений, а самый нижний — жилой блок. Этажи сообщались между собой лифтами, окрашенными в защитный цвет. Все вместе напоминало со стороны какую-то гигантскую нефтеперегонную установку.

Ну что ж, «Деметра» все равно не повезла бы меня дальше. Корабль направился к прочим деловым центрам Пояса Астероидов, а мои два чемодана и я провалились в лифте на четвертый жилой этаж.

Когда вы попадете на планетоид, сами убедитесь, насколько сладок спуск в лифте при низкой гравитации. Кабина умудряется опускаться быстрее вас, так что надобно прищелкивать чемоданы к полу, а самому цепляться за ручки. Удовольствие ниже среднего.

Но вот мы добрались до четвертого уровня; портье указал мне направление, и я двинулся по длиннющему коридору. Чемоданы мои тянули граммов двести, не больше, а сам я, поднимая ногу, едва не отлетал к стене. Местная публика сновала мимо, слегка касаясь подошвами металлического пола, и я завистливо провожал их глазами.

Металлические улицы пересекали основной коридор строго под прямым углом, металлический потолок был освещен двумя рядами флюоресцентных трубок. Н-да, меня уже с первых шагов поташнивало от замкнутого пространства, а каково было провести здесь год, пять, десять?!

Я твердо решил, что задержусь в Атроник-сити не больше двух дней, пока не найму роллер до концессии Эйба Карпена. Официальный почтовый адрес компаньонов был «Атроник-сити, Главпочтамт», деньги переводили отсюда. Я решил взглянуть на текущий счет Карпена и Маккена и попытаться кое-что узнать.

Но не сегодня. Сегодня мой желудок был в плачевном состоянии, а голова из солидарности тоже шла кругом. Сегодня я лягу в постель и застегну ремень, чтобы ночью не всплыть к потолку.

Бюро картографии и регистрации было как раз то место, откуда следовало начинать. Здесь не только оформляли заявки на концессии. Зал ожиданий бюро был своего рода клубом старателей. Сюда они съезжались после долгих месяцев поисков, здесь чесали языки, сбивались в компании и расторгали прежние соглашения.

В этом смысле Маккен и Карпен являли исключение. Они продержались вместе пятнадцать лет. Примерно в шестьдесят раз дольше, чем старательские «фирмы» подобного типа.

Рыскание по астероидам в поисках залежей редких металлов предрасполагает к одиночеству. Но долго быть одному нельзя, старатели тосковали по живым людям и часто сбивались в небольшие группы. Однако как угадать, что вы сживетесь и сработаетесь со своим напарником? Связи расторгали здесь так же быстро, как и завязывали, дружба и ненависть вспыхивали иногда за три недели.

Бюро картографии и регистрации занимало большое помещение под куполом на первом уровне. Я толкнул дверь и вошел в большой зал ожидания, как ни странно, довольно уютный. На искусственном ковре бледно-зеленого цвета живописно стояли шесть каштановых диванов. Когда я вошел, в зале сидело несколько изыскателей. Разбившись на две группы, они оживленно беседовали. Поразительная вещь — люди были удивительно похожи друг на друга. Седеющие волосы, лица без возраста, воспаленные глаза, слежавшаяся в чемоданах одежда.