Искатель. 1973. Выпуск №3

В зале тяжело и глухо ударил взрыв. Посыпались разбитые стекла, распахнулась дверь, и клубы седого дыма вывалились в коридор. В дыму стонали, кричали и ругались, что-то падало и трещало.

На бегу, почти не оглядываясь, Ларионов швырнул в дым гранату.

В вестибюле боевиков остановить было некому. Соловьев, прикрывавший террористов у входа, тоже выскочил из клуба и побежал по улице, держась поодаль, за Мономаховым и Ларионовым.

Мономахов и Ларионов громко кричали:

— Скорее! Милиция! На помощь!

— Бросили бомбу!..

— Люди гибнут!..

Из-за угла вывернулся, придерживая на бегу кобуру нагана, молоденький милиционер.

— Что случилось?

— В клуб! Бегите скорее… Там бросили бомбу! — крикнул Ларионов.

— Взорвали клуб!.. Люди погибают! — добавил подскочивший Мономахов.

Будь милиционер поопытнее, он бы задумался, почему эти двое, громко призывающие на помощь, бегут прочь.

Но у милиционера были наивные глаза, еще не потерявшие мальчишескую синеву, новехонькая гимнастерка, полученная всего месяц назад, при вступлении в милицию. Услышав про гибнущих людей и бомбы, увидев клубы дыма, которые вываливались из окон, он выхватил из кобуры наган и помчался к клубу.

Трое соединились на перекрестке квартала за два от клуба. Окликнули дремавшего извозчика и поехали к вокзалу. Успели как раз к отходу пригородного поезда и через час оказались на укромной полянке возле шалаша.

— Вкатили большевичкам горячего под хвост, — сказал Мономахов, ухватил бутылку коньяка и ловко вышиб пробку.

Не успел он сделать и глотка, как Ларионов вырвал у боевика бутылку и швырнул ее в ивняки.

— Уходить! — приблизив к Мономахову серое лицо, крикнул старший. — Немедленно уходить!.. Прямо к границе. Никаких остановок и обходов… Будем пробиваться силой!

Торопливо собрали имущество и продукты. Оставшиеся бутылки по приказу Ларионова побросали в болото. Раскидали хрупкий шалаш, присыпали место хвоей и прошлогодними листьями.

Проверили оружие и, ступая след в след, пошли по направлению к Черной речке. В белесом свете июньской ночи по-звериному неслышно скользили в кустарниках, крались по опушкам; проскакивали безлюдные по позднему времени лесные дороги и далеко обходили жилые места.

На болотистом берегу Черной речки нарвались на пограничный патруль. На приказ остановиться ответили огнем. Кинули в осоку заплечные мешки и долго, до изнеможения бежали по кустарнику. Над головами свистели пули упорно преследовавших пограничников. На бегу перезаряжая маузеры, отстреливались, наугад посылая пули.

Одна из них наповал уложила собаку-ищейку. Это помогло, перебравшись через болото, оборвать след. Забились в какие-то непролазные дебри и отдышались под вывернутыми корнями обомшелой валежины. Прикинули по карте место, где находились, и круто повернули на север. Шли всю ночь. В предутреннем тумане удалось проскочить сквозь цепочку пограничных дозоров..

Увидев финского солдата, без сил повалились на траву.

Уже в Гельсингфорсе узнали, что взрывом бомбы в Ленинградском Деловом и Дискуссионном клубе было ранено двадцать шесть человек. Из них четырнадцать — тяжело.

Бунаков сердечно жал руки, выдал по пачке марок и повез ужинать в дорогой ресторан.

От генерала Кутепова пришло личное поздравление.

* * *

В ночь на третье июня дежурный в доме ОГПУ на Малой Лубянке обнаружил в подсобном помещении мелинитовую бомбу весом в четыре килограмма. Бомба была немедленно обезврежена.

Оперативное расследование установило, что поздно вечером в подъезде общежития были замечены подозрительные мужчины и женщина с тяжелым чемоданом. Удалось также получить описание их внешности.

— Немедленно начинайте розыск, — распорядился Вячеслав Рудольфович, когда ему доложили о происшествии. — Надо перекрыть все дороги на Смоленск. Усильте наблюдение в Москве. Может быть, неизвестные решат пересидеть шум здесь.

Вскоре поступило сообщение о случае на Яновском спиртозаводе. Рано утром по дороге Елынино — Смоленск через территорию спиртозавода проходил неизвестный гражданин. Постовой милиционер заявил ему, что проход через территорию завода запрещен, и потребовал документы. Неизвестный выхватил браунинг и выстрелом в упор тяжело ранил милиционера. Работающие неподалеку сезонники, услышав выстрел, кинулись вдогонку за убегавшим человеком. На опушке леса тот стал отстреливаться и ранил еще двоих.

О происшествии было немедленно сообщено в областное управление ОГПУ. Когда оперативная группа прибыла на Яновский завод, неизвестный уже скрылся в лесу.

— Этот молодчик явно из тех типов, которые нас интересуют, — сказал Менжинский, ознакомившись с оперативным донесением. — Выучка чувствуется, и нервы сдали… На стрельбу быстр. Другой бы не стал на милиционера кидаться и обнаруживать себя. Предъявил бы какую-нибудь бумагу и выкрутился без шума. Этот напуган и идет на все… О женщине ничего не поступило?

— Пока нет, Вячеслав Рудольфович…