Искатель. 1977. Выпуск №2

Некоторые улицы были типично английские. На других больше чувствовался старый колониальный стиль: бесчисленные статуи английских королей, мореплавателей и надменных полководцев на площадях и в скверах, изысканные бунгало и каменные особняки с площадками для гольфа и плавательными бассейнами.

А толпа на улицах живая и пестрая, как во время карнавала. Вокруг веселые темнокожие лица, сверкающие улыбки. Идут, пританцовывая, стройные красавицы в неимоверно пестрых платьях. На перекрестках словно дирижируют жезлами полисмены в тропических шлемах. Дорогу к центральной площади нам радушно указал пожилой мулат в строгом черном костюме, помятой шляпе и с галстуком-бабочкой, но босой.

Сергей Сергеевич, торжественно держа перед собой объемистый тюк с обломками «Марии», поднялся по широким каменным ступеням монументального старинного здания, где помещались правительственные учреждения, а я остался его поджидать, сидел на скамейке в тенистом парке и с любопытством оглядывался.

О богатой всякими авантюрными событиями истории Багам нам рассказывал перед полетом начальник рейса. Есть у Черномора хорошая привычка: собираясь в экспедицию или даже просто вылетая куда-нибудь на конференцию всего на несколько дней, он специально изучает историю этой страны, а потом нередко поражает местных жителей тем, что знает ее лучше, чем они сами.

И я теперь, сидя на скамейке в парке, помянул Черномора добрым словом. Пожалуй, я и сам бы мог встать и как заправский гид зычно вещать:

— Леди и джентльмены! Багамы по праву называют «Жемчужиной Атлантики». Несмотря на свою давнюю и богатую авантюрными событиями историю, это одно из самых молодых государств: только в семьдесят третьем году обрело независимость, оставшись, однако, членом Британского содружества наций. Восемьдесят пять процентов населения составляют мулаты и негры. И если вы сейчас видите кругом много белых лиц, то знайте, что почти все это туристы, приносящие стране свыше семидесяти процентов дохода…

Волошин появился довольно скоро.

— Ну одной загадкой, кажется, меньше! Экипаж «Сперри» погиб от пищевого отравления. К такому заключению пришли здешние судебные медики, — сказал он, садясь на скамейку рядом со мной.

— Сразу все шестеро? И так быстро, что даже не успели ничего передать по радио?

— Я тоже выразил некоторое сомнение, — сказал Волошин. — Но чиновник, с которым я беседовал, настаивает на этой версии. Говорит, что рыбаки покупают консервы по дешевке. А отравились они все сразу, он считает, потому, что на таких суденышках все обедают и ужинают одновременно, а не по вахтам, как на больших судах. В этом есть резон. По некоторым признакам они считают, что рация на «Сперри» была неисправна. Рыбаки сумели наладить ее с грехом пополам лишь в последний момент, а о том, что случилось, передать уже не смогли.

— Значит, вульгарное пищевое отравление?

— Вы разочарованы? — усмехнулся Волошин. — Этот чиновник мне так и сказал: все равно нам не поверят. Кому интересно отравление испорченными консервами? Все равно будут трубить в газетах и по радио о роковых тайнах «Пасти дьявола». А нам, говорит, эти тайны уже осточертели…

Однако в Нассау нас поджидали и другие новости. По дороге на аэродром мы задержались у киоска, чтобы накупить побольше свежих газет и журналов.

— «Остерегайтесь своей собаки!» — громко прочитал Сергей Сергеевич. — Посмотрите, какая прелесть: даже собственной собаке нельзя доверять. Оказывается, ей могут в куске мяса подбросить миниатюрный передатчик. Находясь в желудке, он станет передавать все, что вы говорите. В веселеньком мире они живут.

Волошин взял другую газету и воскликнул:

— Позвольте, это же Гартвиг!

На фотографии какой-то человек пытался прикрыться ладонью от наседавших на него фоторепортеров.

— Гартвиг же умер. На «Сперри».

— Ну не Гартвиг, а тот, кого мы спасли. Известный ученый заявляет: «Мы… стали жертвой… промышленного шпионажа», — запинаясь, перевел Сергей Сергеевич заголовок над фотографией. — Ба, да это же в самом деле доктор Грюн, Питер Грюн! Казимир Павлович вовсе не обознался. Чего же он нам морочил голову, известный химик? Ладно, потом разберемся.

Мы вернулись с кипами газет и журналов. Сергей Сергеевич, озабоченно посмотрев на часы и покачав головой, распорядился немедленно взлетать:

— Вопросы потом. Нам еще нужно, по плану, пройти к востоку вдоль островов.

Дирижабль стремительно взмыл в небо. Мы напоследок полюбовались игрушечным городком на острове, и вот он уже растаял в солнечной дымке.

Сергей Сергеевич подробно рассказал, какие сенсационные новости мы узнали. Лаборанты и Костя только ахали. Один Борис Николаевич остался невозмутимым, словно и не ожидал от «Пасти дьявола» ничего иного…

Океан под нами выглядел совсем идиллическим и приветливым. Сегодня в полный штиль вода над отмелями оказалась такой прозрачной, что даже была вроде невидимой. Никакой синевы, отчетливо заметен каждый бугорок на дне.