Искатель. 1978. Выпуск №2

— Я думала, это вы звонили утром. Думала, хотели попугать. Голос был очень похож на ваш.

Я замер.

— Что такое? Кто вам звонил?

— Сегодня около девяти зазвонил телефон. Трубку взяла я. Мужской голос попросил Люсиль Эйткен. Мне показалось, что это были вы, и я сказала, что я слушаю. Тогда он сказал: «Надеюсь, вы хорошо поплавали вчера вечером» — и повесил трубку.

Я раздавил в пепельнице сигарету. Мне вдруг стало зябко.

— Почему вы мне сразу об этом не рассказали?

— Я думала, это звонили вы. Потому я так и рвалась поехать с вами за купальником.

— Я не звонил.

Она подняла широко раскрытые глаза к потолку.

— Но теперь вам ясно, что нас хотят шантажировать?

— Но на всем пляже не было ни души. Нас никто не мог видеть, — возразил я.

— Знает же он откуда-то, что я вечером купалась.

— И вы считаете, что этот самый человек и забрал ваш купальник?

— Да.

Медленно поднявшись, я подошел к бару.

— Выпьете чего-нибудь?

— Давайте.

— Виски, джин?

— Какая разница? Ну, виски.

Я налил в два стакана по хорошей порции виски, бросил в них лед и уже собрался отнести к креслам, но тут зазвонил телефон.

Почувствовав, как напрягаются мускулы, я поставил стаканы на место.

Люсиль выпрямилась в кресле и так вцепилась руками в колени, что побелели пальцы.

Мы смотрели друг на друга, а телефон рвал на части тишину гостиной.

— Вы не будете подходить? — хрипло прошептала она.

Я медленно пересек комнату и поднял трубку.

— Алло, — сказал я и не узнал своего голоса.

— Это мистер Честер Скотт?

Мужской голос. В нем слышались какие-то покровительственные нотки, будто человек знает какой-то пикантный секрет и не хочет делить его с окружающими.

— Кто это говорит?

— Вы должны были настоять на своем, мистер Скотт. Зря вы ее отпустили. Ведь женщины для того и созданы, чтобы доставлять наслаждение мужчинам, разве нет?

Все слова были произнесены ясно и отчетливо. Ошибиться я не мог.

— Что это значит? — глупо спросил я, чувствуя, как лоб покрывается холодным потом. — Кто это говорит?

Но в ответ я услышал ровное гудение — на том конце линии уже положили трубку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

С легким щелчком я положил трубку на рычаг, и в гнетущей тишине гостиной этот щелчок прозвучал взрывом средней мощности.

Я медленно повернулся и взглянул на Люсиль.

Она сидела в напряженной, неудобной позе, на лице застыл испуг, руки цепко стиснули колени.

— Кто это был? — еле слышно прошептала она.

— Не знаю, — ответил я, направляясь к своему креслу. — Но могу догадываться. По-моему, это тот самый тип, который звонил вам утром.

Я повторил ей все, что он сказал, слово в слово.

Она закрыла лицо руками.

Мне и самому, скажем прямо, было не по себе. Такого поворота событий я не ожидал. Чтобы совладать с собой, я сделал несколько шагов и стал смотреть в окно.

Наконец она не выдержала.

— Чес, Боже мой! Что теперь делать?

— Не знаю, — честно признался я. — Положение осложняется.

— Видите, я была права! Он хочет нас шантажировать.

— О шантаже не было сказано ни слова. Нечего раньше времени выдумывать себе проблемы. Может, у него и в мыслях нет нас шантажировать.

— Ну как же нет, Чес! У него в руках мой купальник, он знает, что вчера мы вместе были на пляже, что по моей вине был убит полицейский! Дурак он будет, если не станет нас шантажировать!

— Погодите! С чего вы взяли, что купальник у него? И откуда он знает, что в смерти полицейского виноваты вы? Это нам совсем неизвестно. Нам известно только, что он видел нас на пляже.

— Ясное дело, купальник взял он! А раз так, значит, видел вашу побитую машину.

— Но, Люсиль, мы же ничего этого не знаем! — резко перебил я. — Согласен, возможно, эти два звонка — артподготовка к шантажу. Но очень вероятно, что он знает лишь одно: мы вместе были на пляже, этим и думает нас напугать. А о полицейском ему, может быть, ничего не известно.

Она нетерпеливо отмахнулась.

— Ну какая разница? Пусть он даже не знает про полицейского, все равно нам придется ему платить, иначе вам не видать вашей работы, а мне — Роджера.

— В этом я не уверен, — сказал я, глядя на нее. — Между прочим, мы можем заявить в полицию. Они знают, что делать с шантажистами, и избавят нас от этого красавца.

— О какой полиции вы говорите! — сердито воскликнула она. — Ведь он же видел машину!

— Если и видел, то в темноте мог не заметить, что она побита. Может, он просто залез внутрь, нашел там ваш купальник — и был таков.

— Вы сами не верите в то, что говорите! Конечно, он знает про аварию.

— Тогда почему он ничего не сказал? Ведь это куда более серьезное основание для шантажа.

Она вдруг в полном изнеможении откинулась на спинку кресла, бессильно уронила руки на колени.

— Думайте, что хотите. Я чувствую, что права, но думайте, что хотите. И что же вы собираетесь делать?

— Пока ничего. Согласен, этот звонок осложняет положение, но это не главная опасность. Основная опасность — это полиция. Если этот тип действительно знает о наезде, если он действительно будет нас шантажировать, что ж, возможно, нам удастся от него откупиться. А вот откупиться от полиции нам не удастся. Поэтому она наиболее опасна.