Искатель. 1979. Выпуск №5

Скрипнула дверь, и заглянул слуга. Около минуты он смотрел на муфтия, ожидая указаний, что подать. Садретдинхан будто не замечал слуги. И тот скрылся. Аннакули откашлялся, согнулся, стараясь скрыть рост, не возвышаться над сухоньким старичком своей фигурой, пышущей здоровьем и силой.

Муфтий заметил перемену,

— Как ты живешь, мой сын? — уже мягче спросил он.

Встретились два лиса. Один потрепанный, слабый, но закаленный в бесконечных стычках, без всякой жалости теряющий очередной клок шерсти. Другой нагловатый, сильный, знающий себе цену, умеющий выждать свой час.

— Плохо живем, уважаемый муфтий. Очень плохо.

— Такова воля аллаха, — безучастно произнес Садретдинхан и, прикрыв глаза, что-то прошептал.

Когда муфтий уходит от разговора, ничего путного не жди. А ему, Аннакули, нужно завтра возвращаться в столицу и встречаться с капитаном Дейнцем, Немец ждет конкретных планов, настоящих действий.

— Нужна ваша помощь, уважаемый отец…

Сейчас голос Аннакули прозвучал с надрывом. Муфтий закивал головой: понимаю, понимаю.

— Немцы предлагают мне поехать туда… — Аннакули не определенно кивнул в сторону.

Старик встрепенулся, исчезло показное равнодушие.

— Немцы? — переспросил он. — Туда, домой?

— Нет, не домой, уважаемый отец. К соседям.

— Что ты будешь делать в той стране?

— Там советские войска, английские.

— Ну… — неторопливо повторил муфтий.

— В советских войсках служат туркмены, таджики, узбеки.

Такой конкретный, деловой доклад понравился муфтию. Бородка вздернулась вверх. Давно она так лихо не взлетала. Муфтий начал понимать весь смысл поездки Аннакули в соседнюю страну. Но сможет ли этот огромный дурак подступиться к советским солдатам? Послушают ли его юноши, выросшие совсем в другой обстановке? Ясно, что это капитан Дейнц решил прислать сюда Аннакули.

Немец догадывается, что его агент потолчется у ворот воинской части и ничего путного не сделает. А нужно, чтобы советские солдаты приходили к нему, Аннакули Курбансаидову, приходили бы как к земляку и все рассказывали. Нужно скомпрометировать этих солдат и затем заставить их бежать с оружием из своей армии.

Ох, как много можно сделать! Вначале найти только одного. Есть же такой боец, чьи родственники, пускай дальние, бежали за границу. Конечно, есть…

— Что ты там будешь делать?

Аннакули пожал плечами. Муфтий фыркнул. Нет, без него, Садретдинхана, немцу не обойтись. Он хлопнул в ладоши. И сразу же открылась дверь, заглянул слуга.

— Ты спишь, сын мой, — укоризненно сказал муфтий, — у нас большой гость. Он устал и голоден. До сих пор нет даже чая. — Сейчас, господин….

Пока слуга подавал чай, муфтий говорил. Горячо, торопливо, словно боялся, что родившиеся мысли ускользнут.

— У кого-нибудь из солдат, наверное, есть родственники. Тебе помогут найти однофамильца.

— Кто? — чуть не вскрикнул Аннакули.

— Мои люди… — тихо произнес муфтий. — Я дам тебе адреса, сын мой.

С неожиданной для его фигуры прытью Аннакули привскочил, потянулся к руке муфтия и поцеловал.

Когда-то Джунаидхан пообещал оторвать голову вероотступнику Аннакули Курбансаидову.

Бывший советский работник вздрагивал от одного только упоминания имени жестокого курбаши. Джунаидхан свирепствовал в Хорезме и Туркмении, жег, убивал, насиловал. Слушая рассказы о новых жертвах Джунаидхана, краснощекий верзила сжимался и начинал уверять присутствующих, что ненавидит Советы. Будто надеялся, что его слова дойдут до Джунаидхана и тот изменит свое мнение о вероотступнике.

Не успел уехать Аннакули Курбансаидов, а в Северный город к муфтию прибыл новый гость — Тухлы, сын Джунаидхана. Хорошим бы военным мог стать Тухлы. Крепкие руки у молодого человека и ненависти к врагам ислама достаточно. Ненависть откровенная, жгучая, в словах, в глазах, в по ступках.

Этого гостя муфтий встретил с почтением. Садретдинхан любил Джунаида и восхищался его подвигами.

— С чем пожаловал, сын мой?

— Меня прислал Дейнц…

Муфтий ничем не выдал своего удивления. По одной дорожке пришли Аннакули Курбансаидов и сын басмача Джунаидхана.

— Что хочет немец?

— Немец хочет, чтобы мы, сильные и здоровые, не сидели сложа руки. Идет большая война, и нам следует действовать.

— Что он предлагает, этот Дейнц?

— Создать небольшую группу… — Помолчав, Тухлы добавил: — Во главе со мной. Группа переправится в Туркмению. Там на большой реке есть город, железнодорожная станция, мост.

Муфтий погладил бородку, закрутил слегка вверх. Он хорошо знает этот туркменский город. Путь на Ташкент. Путь на Каспий.

— И мост и станция? — спросил муфтий.

— Так считает Дейнц. Это будет чувствительным ударом по врагу. Прервется сообщение… Очень важный мост.

Тухлы нахватался у немца ученых слов. Рассуждает как воин. Но зачем эти слова муфтию? Он сразу понял цель и значение диверсии. Милый мальчик, только ты навряд ли вернешься живым. Правда, погибнуть за дело отцов — святая обязанность.

— Когда? — спросил муфтий.

— Нужно людей подобрать.

Ясно, что без него, без муфтия, они этого не могут решить.

— Подберет Махмудбек, Я, к сожалению… — Муфтий развел руками, окинул взглядом тесную комнату, давая понять, что он отсюда не может выйти.