Искатель. 1979. Выпуск №3

При этих словах Пьер вздрогнул. Ему вспомнился рассказ старого полицейского о помолодевшем после исчезновения горничной профессоре.

...— Как он это делал, я не знаю, но факт был налицо. Лет десять назад или где-то около того Реймон помолодел сразу лет на двадцать пять. Не только я, многие просили его открыть секрет, но он отвечал, что это его самое великое открытие и продавать его кому бы то ни было он не собирается.

«Омолаживался... Но как? Бред какой-то, — рассуждал сам с собой Тексье, выходя из мрачного Здания института. — И почему Анри Лаперо ничего не рассказал об этом? Интересно-о... Ведь о такой вещи он обязательно должен был рассказать, если, конечно, за этим не стоит что-то такое, о чем он предпочел бы умолчать. Надо все-таки проверить, когда он попал в город. «Ягуар» — машина, которую нельзя не заметить. А из Венеции он мог попасть сюда только по южному шоссе...»

Опрос полицейского, который дежурил той ночью на южном шоссе, превзошел все ожидания.

По-моему, я видел ее рано утром... Да, да, серебрис

то-розовый «ягуар» с черной полосой выезжал из города,

едва начало рассветать.

Куда... куда он ехал? — переспросил пораженный ин

спектор.

Из города, — ответил полицейский, удивленно подняв

брови. — А в город он въехал что-то около двенадцати но

чи, я только-только на смену заступил. «Ягуар» — машина

приметная, а тут вдруг туда промчалась, потом обратно...

Итак, Анри Лаперо. .

Портье гостиницы «Аист», когда Тексье осведомился у.

100

него насчет Лаперо, ответил, что тот находится а ресторане. Тексье вошел в зал и сразу же увидел племянника Роберта Реймона. Тот сидел, откинувшись на спинку стула, и читал газету. Перед ним дымилась чашечка кофе и стояла недопитая бутылка джина.

А, инспектор, — отложив в сторону газету, произнес

Лаперо, когда инспектор подошел к его столику. — Как

идут дела?

Да так, помаленьку.

Может быть, хотите перекусить? Я, правда, уже за

кончил, но могу еще раз поесть за компанию.

Разве что чашку кофе.

Хорошо, сейчас закажу. Ну как, побывали в лабора

тории покойного дядюшки или не удалось?

Удалось. Но, честно говоря, я пришел не за тем, что

бы говорить о работах вашего родственника...

А-а о чем?.. — замялся Лаперо.

О вас. Меня интересует, что вы могли делать в горо

де с полуночи до рассвета? Почему умчались из города я

не сказали мне, что первый раз приехали не в двенадцать

дня, а в двенадцать ночи? Если вы хотели скрыть это, зна

чит, имели какое-то отношение к тому, что произошло на

вилле.

Анри Лаперо молчал и смотрел на инспектора. Тексье почувствовал, что, кажется, вышел на верный след.

Лаперо открыл бутылку джина, наполнил стакан. Руки его заметно дрожали. Он залпом опорожнил стакан и устало полузакрыл глаза. Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил:

— Да, вы были правы, когда говорили, что обязательно

выясните, когда я приехал в город. И мне не остается ниче-'

го, кроме как сознаться. Но не потому, что вам удастся

что-то доказать, а оттого, что мне самому врать противно.

Однако, чтобы вы поняли все, я начну не с той ночи, когда

сгорела вилла, а с тех чудес, которые происходили с моим

дядей гораздо раньше...

Он еще раз налил себе джина, разбавил его тоником и, отхлебнув немного, продолжил:

— Первый случай произошел, кажется, года через два

после того, как я поселился у Реймона. Из-за своей при

вычки носиться на машине с дикой скоростью дядя попал в

аварию. Отделался он сравнительно легко. Правда, левая

нога была изуродована так, что ее пришлось отнять.

Вы даже представить себе не можете, какой он приехал из больницы. Был зол, как тысяча чертей. Мы все боялись попадаться ему на глаза. Так продолжалось, наверное, с неделю. Потом как-то к вилле подъехал небольшой грузовичок с мешками, ящиками и бутылями. Все это отнесли на третий этаж. Дядя заперся там и спускался только обедать. И с каждым днем настроение у него улучшалось.

А однажды вечером к дому подъехала белая крытая машина. Из нее вышли два здоровенных парня в белых халатах и врач-хирург, один из немногочисленных друзей дяди.

101

Через некоторое время двое молодцов вынесли какой-то длинный ящик, а врачи взяли дядю под руку, и они сели в машину.

Вернулся дядюшка через месяц и уже, как говорится, на своих двоих. Он рассказал нам, что его друг пришил ему ногу от какого-то попавшего под машину бедняги, которого привезли в госпиталь полумертвым. Все мы были рады, и никто не заподозрил ничего плохого. Я тогда и значения не придал тому, что дяде моему так везет. У других и менее сложные операции по пересадке не удаются, а тут целую ногу пришили.