Искатель. 1980. Выпуск №1

...Да, о полном освоении энергии светила. Наверное, автороа проекта могло бы задеть за жчвое недоуменное замечание Никитина: речь шла об отношении к эксперименту. Я успел побывать в Солнцеграде, почувствовать ритм новом стройки, успел понять людей, причастных к ней. Это не было похоже на академический опыт или на простую проверку принципа. Я видел Ольмина. Слышал, как он разговаривал с критиками и оппонентами. Побывал в институтах. В только что созданном Институте Солнца.

Может быть, архитекторы старались воплотить идею щедрости светила, неиссякаемости его энергии: размах поражал воображение. Помню какие-то круглые огромные кабинеты и лаборатории со сводчатыми потолками, с бесконечными панно, ритмически повторяющими один и тот же сюжет: солнечные лучи — ярко-желтые, жгучие, зеленые (в морской таинственной глубине), багрянец и золото небесного света, горячие просторные горизонты. А на верхнем этаже — зал, открытый, без стекол, с высокими колоннами под серебряными капителями и дикими виноградными лианами, обвивающими мрамор и дальневосточный гранит, с защитными полями, отводящими непогоду, ветер, дождь, полный желто-зеленого цвета, как аквариум,

Ольмин оказался шатеном среднего роста, с обаятельным лицом. Он меньше всего был похож на того физика, какого я себе представлял, и только манера говорить выдавала его. Ему не нужны были ни электронная память, ни записи, ни особый настрой. Я слышал, как он убеждал, не повышая голоса, с какой-то интонацией утомления сообщал цифры формулы, легко превозмогая собеседника, делая его своим союзником. Я не мог понять, в чем источник этой гипнотической силы. Искал его — ане находил... Оппоненты ссылались на авторитет науки. Легко ли возражать, когда цитируется одна из глав книги Константина Циолковского? Или известного физика прошлого Дайсона? Встает, положим, академик Долин и произносит целую речь... ...И вот слышны голоса поддерживающие Долина:

— С мнением видного ученого трудно не согласиться! Нашим

потомкам нужна будет сфера Циолковского — Дайсона. И мо

жет быть, раньше, чем сейчас предполагается.

И невозмутимый ответ Ольмина:

— Если мы не овладеем энергией Солнца, то создавать та-

61

кую сферу нужно восемьсот лет. О чем же спорить? Значит, именно тот проект, который сегодня обсуждается, даст путевку в жизнь давнишней, но интересной идее Дайсона и Циолковского. Три-четыре года вместо восьмисот лет! Слышались голоса:

Неужели вы верите в идеи и проекты, относящиеся исклю

чительно к области фантастики?

Мы собрались здесь как раз для того, — с улыбкой отве

чал Ольмин, — чтобы говорить исключительно о фантастических

проектах...

КАК ЭТО СЛУЧИЛОСЬ

На борту «Гондваны» приняли сигналы тревоги. Чувствительные гидрофоны непонятным для непосвященных языком рассказали о беде: весть звучала как музыкальная гамма, высота звуков нарастала, потом убывала. Но они были короткими, как вскрик. Будь они немного послабее — приборы не смогли бы их уловить.

«Дельфины!» — подумала Валентина. Ей не нужно было ничего разъяснять. Сигналы пропали, значит, дельфины были далеко.

Стояла ясная тихая ночь накануне полнолуния. Валентина быстро собралась, доложила о курсе, которого, как ей показалось, нужно было придерживаться, и вышла в океан на спасательном аппарате. Через час стало ясно, что ультразвуковые импульсы дельфинов могли дойти по волноводу: игра случая порой так перемещает воды различных слоев, что образуется как бы тоннель под водой — по нему звук бежит, отражаясь от более плотных горизонтов Такой волновод может ввести в заблуждение, если он хотя бы немного изгибается Пеленг окажется мнимым. Валентина запросила «Гондвану». Автомат гидрофонов ответил ей, что новых сигналов не поступало. Чуть позже за пультом управления оказался Энно, он потребовал возвращения Валентины, но Ольховский разрешил ей продолжить поиск. Эго ведь была ее прямая обязанность — помогать обитателям океана.

Валентина решила отклониться от курса и вдруг напала на след. Новая серия импульсов. Еще несколько минут хода, и связь с дельфинами стала устойчивой В этот момент ее отделяло от «Гондваиы» около двухсот километров

У горизонта показалась темная громада острова. Ни одного огня — только радиомаяк посылал предупреждения: «Осторожно — мель! Осторожно — заповедник!»

Валентина включила инфракрасный прожектор и увидела на трехмерном индикаторе тот же остров, но уже хорошо освещенный, как в ясную, солнечнаю погоду. Теперь была видна береговая линия с белой полосой прибоя. В бухте она сумела разглядеть один-два таких хорошо знакомых ей округлых плавника. Это были крупные афалины, любящие теплую воду тропиков. Она подумала, чтс на зов бедствующих сородичей откликнулись другие дельфины и приплыли сюда, и это именно их она увидела сейчас.

62