Искатель. 1986. Выпуск №4

Проклятие! Смазать бы по толстой невозмутимой роже этого Дэнби! Впрочем… Адвокат прав, ради чего ему рисковать половиной своих доходов? Все же дал адрес какого-то Каусона. Кто это? Ни разу не слыхал о таком. Но податься больше не к кому, а дело не терпит. И Годар отправился в Старый город, пешком, бронемашина здесь заметное явление, а теперь надо быть подальше от глаз и ушей шефа полиции.

Среди негритянских лачуг маленький домик, оплетенный зеленью. Дверь отворила старая негритянка в черном, молча провела в полутемную от закрытых жалюзи комнату. После ослепительного солнца здесь Годар смог различить только силуэт сидящего в кресле человека. Хрипловатый старческий голос спросил:

— Ваше имя?

— Дэвид Годар.

— А-а… Раз вы пришли ко мне, значит, на этот раз хозяева «Новостей» не солгали. Вам нужно добиться разрешения на замену сыну крови негра, на кровь белого человека.

— Заменить кровь? Заменить кровь! — оторопел Годар.

— Я не сказал — заменить, — возразил Каусон. — Если негритянский врач переливает кровь пациенту, да еще белому, то это отличная кровь. Нужно добиться разрешения на замену крови, вырвать ребенка у полиции и… понимаете? Ну, увезти. Никакие другие меры не помогут. Вам грозит судебный процесс, а ребенку отправка в резервацию. — Он вздохнул: — Вся политика пришлых властей — чистейший грабеж. Но и выбить прибыль у своего белого сподвижника тоже неплохо… Будьте готовы к трате денег, сенсациям в печати, суду и, увы, разорению.

Годар казался себе пойманным в клетку для показа улюлюкающей толпе… Каусон больше не собирался говорить.

— Сколько я вам должен за консультацию?

— За такие советы надо не платить, а штрафовать… все у нас поставлено с ног на голову, — проворчал Каусон. — Желаю успеха. Если будет нужда, я всегда дома.

Старая негритянка отворила дверь, и Каусон оказался в полосе света. Это был чернолицый седой человек. Негр.

Годар сунул старухе деньги и направился в полицию.

Выслушав Годара, шеф полиции сказал почти шепотом:

— Разумное решение.

У Годара шевельнулась догадка, что шеф сам был не прочь дать именно такой совет. Мейли развил свою мысль:

— В противном случае мы были бы вынуждены привлечь вас к суду, как сообщника негритянского врача… Разрешение вам дадим, но переливание крови надо сделать в государственном стационаре, частный врач может слукавить, деньги соблазнительны.

Годар молчал. Каусон-то оказался прав. Теперь — вызволить сына из полиции.

— Где мальчик? — почти мягко спросил он.

— Пока у нас. Но мы можем отправить его в лагерь для цветных, если вы настаиваете.

Это уже откровенное издевательство, Годар закричал:

— Ребенку не место в полиции! Согласен на любой залог.

— Все же думаю, что черным у нас ему быть лучше, чем черно-белым в лагере, — медленно сказал Мейли.

— Не понял…

— Охрана в лагере его будет считать черным, а заключенные белым…

Преодолевая нервный спазм, Годар выдавил:

— Оставьте здесь.

— Как только договоритесь с медиками, пусть они мне позвонят. Честь имею.

Честь… с этим полудохлым капитаном не поспоришь, в его тощих руках неограниченная власть. Годар вышел из полиции, как пьяный. Не заходя в свой опустевший дом, Годар вывел из гаража бронемашину и помчался к единственному здесь государственному лечебному учреждению, к госпиталю.

Их городок имел нежилой вид. Однообразные серые дома, в которых люди переживали время надежд, свершения желаний или краха — все скоротечное и связано с алмазными копями.

Госпиталь находился на окраине, рядом с крошечным парком. Поднимаясь по лестнице, Годар горько усмехнулся: восхождение на Голгофу — полиция, адвокаты, врачи… Что дальше? «Начальника госпиталя сегодня нет, приезжайте утром». Годар не помнил, кто из служащих госпиталя ему это сказал, но отлично понял, что начальнику госпиталя нужно все выяснить у шефа полиции, тогда он и будет «решать» свой медицинский вопрос.

Дома ждал Адамс. Доклад управляющего был убийствен. Акции упали в цене до минимума, банк закрыл счет, служащие в смятении.

— Акции скупает Сидней Мейли, — сказал Адамс.

— Шеф полиции?! Заниматься бизнесом полицейским чинам не запрещается… Значит, шеф старался для себя! — А он-то предлагал Мейли «покрыть расходы» по этому мерзкому делу! Осел несчастный…

— А как же вы, Адамс?

— Меня… оставляют на прежнем месте.

— Управляющим у нового владельца акций? У… Мейли? Что ж, вы ему известны. Держитесь, старина.

Адамс ушел, так и не взглянув в глаза Годару. А что старику делать? Кому и где он еще нужен? А семью надо содержать…

Годар просматривал свежие газеты, оставленные Адамсом. Из паршивых местных «Новостей» его имя перекочевало в большую прессу страны. «Белый негр», «Надругательство над сыном», «Сообщница преступников»… это же о Поллан, и ее не пощадили. Поллан, только она поможет и спасет, перехватив у Мейли акции алмазных копей.

Ехать ночью к «сообщнице» — подливать масла в огонь, и он позвонил.

— Спаси мои акции, Поллан, скупи, иначе Мейли задушит меня!

— Шеф полиции… Сколько нужно денег?

— Не так уж и много, я прикину…

— А для Лероя?

— Думаю, в пределах десяти тысяч…