Искатель. 2009. Выпуск №03

— А что, у вас сильнодействующих уколов нет? — хрипнул в трубку очкарик.

Внутренне он чувствовал, что происходит что-то не то. А верного решения найти так и не мог. Да и Клавдия ему все уши прожужжала:

— Тут Игнатий замешан… Это он… Вот посмотришь…

Микроавтобус как ни в чем не бывало продолжал свой дорожный вояж. Степь вокруг была покрыта зарослями переплетенного бурьяна. Низкорослая полынь… Сухостойные колючки… Зной противно прогрел воздух салона…

Рядом с Покальчуком на месте, где ранее сидел Лобурев, Рахимов допивал мелкими глотками бутылку «колы».

Игнатий правым ухом повел голову на плечо.

— Вот уж не ожидал, что от верной смертушки спасешь меня. И как только успел?.. Ты что, следил за ним?..

— А я это давно решил! Нужен он нам… А тут, гляжу, ведет себя как-то подозрительно. Шебуршится. Потом наган у него в руках оказался. Ну, я и поспешил…

Дорога, завершив крутую петлю, вновь выровнялась в прямую линию. Вот приблизились к грузовику, в кузове которого на мешках подремывали не то солдаты, не то бродяги — уж очень каким-то затрапезным был их вид: вместо пилоток — лыжные шапочки, робы без погон…

— Штрафбат! — рассмеялся Покальчук. — Только вот непонятно, почему с оружием…

— На чеченскую резню, — посерьезнел Рахимов.

Автобус обогнал будку передвижной радиостанции с торчащей вверх антенной-удочкой, два броневика с вздернутыми в небо пулеметами, три «Урала» с солдатами…

— Живой фарш… И набьют им скоро всю свободную цинковую тару.

Рахимов смолчал на этот раз. Уставился в сторону темневшего на степной глади хуторка.

— И это называется армия. Автомат в руку — и на людей…

— А ты что такой жалостливый стал?.. Списочек душ, загубленных тобою, носишь при себе?..

— Я — не армия. Надо мной ни власти никакой, ни политики нет. Вольный джигит. И отвечаю только за себя.

Машина пошла резче.

«Да, этот Мурат — орешек не слабый. А ты, когда его к своим делам приспосабливал, разве думал иначе?.. Но полностью характер раскрылся только за последние дни».

Игнатий еще раз оценивающе осмотрел соседа:

— Куда теперь, экскурсовод?

Впереди показалась развилка.

— Лучше всего на кизлярскую дорогу…

30

— Туда нельзя! — козырнул Покальчуку сержант в камуфляжной форме. — На дороге введены проездные ограничения. Сами понимаете…

— Эх, Чечня… Чечня…

— А чего волноваться? Я тут и по бездорожью все концы найду, — сказал Мурат, вглядываясь в ширь степи, на которой громадились черные динозавры — нефтеносные качалки.

Еще засветло въехали в скальное ущелье. Рядом, богатырски переворачивая камни, гудел горный поток. Дорога пошла вдоль реки. Вот проехали неожиданно возникшее селение с пустынным базаром у магазина. Далее путь продолжился по каменистому карнизу, будто вырубленному на отвесной стене скалы.

Чуть замирало сердце. Напротив высились белые дымчатые отвесы. Иногда возникал безмолвный и вместе с тем какой-то страшный лес. Внизу пучилась известковая пена.

Над дорогой нависла громадная серая скала, подчеркнуто отделенная от основного массива трещины…

«Вот оторвется — и точка!» — Покальчук вытер пот со лба.

Рахимов усмешливо взглянул на него.

— Нам туда! — показал пальцем вниз, где на склоне пестрели редкие дома.

Начался крутой спуск. Он шел к усадьбе с покатым садом и огородом, зависшими на высоте. Ехали к добротному двухэтажному дому с верандой, к двору с постройками. В хлеву мычала корова. А в отгороженном сеткой открытом птичнике медленно выхаживали курицы и голенастый петух.

— Вот теперь мы на месте!

Мурат соскочил с сиденья и, отставив в сторону калитку из веток, чуть не вбежал во двор:

— Дядя Хамид!.. Дядя Хамид!..

Над витиеватой лестницей с колоннами появился мужчина лет пятидесяти, с уже надгронутыми безжалостной сединой волосами.

— Добрый ветер с утра был! Но почему он занес вас в наш неспокойный край?..

Сбежал со ступеней.

Обнялись.

— А это мой русский друг! Игнатий Семенович! — представил Покальчука.

Тот, угловато склонив голову, протянул руку.

— Кавказ — настоящими друзьями богат. И открыт для них. Все в этом доме ваше. Проходите…

31

Зажили у дяди Хамида в соседней пристройке: хорошо и спокойно. Просыпались с первыми петухами. Хозяин вовсю уже хлопотал. То колесо телеги поправит, то вилами сено перекладывает, то доску прибьет… А его Фатима уже зовет их пить айран… Странная какая-то и вместе с тем даже любопытная горская жизнь…

Уже на третий день Мурат куда-то исчез. И вернулся под вечер с неразговорчивым скуластым парнем. Тот все поглядывал в сторону Игнатия.

К вечеру проснулся от шума. Мурат о чем-то горячо спорил с пришельцем. Гортанно. Громко крича, ругаясь…

Занавеска на дверях раздернулась еще шире, и на пороге оказался этот скуластый:

— Вставай, наш русский друг!..

На Покальчука смотрел расширенный зрачок автомата.

Рука автоматически дернулась под подушку — пистолета там не было!

Мурат обтирал пальцами кровоточащую губу.

…За усадьбой их ожидали еще два дюжих горца. Ни слова не говоря, они направляли его, подталкивая грубыми толчками в спину.