Искатель. 2009. Выпуск №12

— Мы имеем в виду разное. Ты внешнее, я внутреннее. Время не коснулось тебя, ты осталась красивой девочкой, но теперь к тебе страшно подойти, — он улыбнулся, чтобы она не подумала, что он ее боится. — Ты стала хищницей, такое чувство, что в кустах сидит твой детеныш и ты готова его защищать, если кто-нибудь вздумает его обидеть.

— Очень образно. Браво! Ты всегда умел всему дать точную оценку. Как тебе удается? Неужели ты действительно остался все тот же?

Он пожал плечами и поднял брови точно так же, как десять лет назад.

— Наверное, в двадцать пять лет я уже полностью сформировался.

— Наверное, — засмеялась Вика.

Она вдруг рядом со своим бывшим мужем испытала забытое чувство защищенности. Ей стало очень уютно и тепло. Она подумала, что жизнь может быть совсем не такой страшной, какой она представлялась ей совсем недавно.

Он налил в ее бокал вино, а в свой — минералку.

Вика не удержалась от вопроса:

— Что это значит? Ты не пьешь спиртное?

— Я хочу отвезти тебя сам домой.

Вике очень понравилось, как просто он это сказал. За время семейной жизни она отвыкла от того, что взрослый мужчина может сам разобраться с алкоголем. И принять решение, стоит пить ему или нет.

А потом они танцевали, и он поцеловал ее.

Вике вдруг захотелось плакать.

— Слушай, что же ты до сих пор не научился целоваться?

— Подумаешь, наука. Научился! Просто мне так больше нравится.

— Знаешь, совершенно не хочется есть.

— Совершенно.

— Но мне бы хотелось побыть еще немного с тобой. Ты, кажется, обещал отвезти меня домой?

— Не кажется, а абсолютно точно.

Вике нравилось, что он строил свои фразы в утвердительной форме, без заискивающих знаков вопроса.

Они собирались столько рассказать друг другу, но весь вечер почти не разговаривали, а когда оказались у нее дома, то слова и вовсе стали не нужны.

— Вика, скажи, ты это сделала ради меня? — Он уже сидел на кровати, но еще задыхался. — Потому что тебе стало жалко? Ты, как и раньше, ничего не чувствуешь?

— Что ты придумываешь? И с чего ты взял, что я ничего не чувствую. Мне хорошо с тобой.

Ей правда никогда плохо с ним не было. Ей нравилось смотреть на него, ей нравилось, что он становился совершенно беззащитным и ошалевшим. Но ей действительно в этот момент почему-то всегда было жаль его. Она любила его раньше — и сейчас еще помнила это чувство. Ее всегда очень трогало, что она ему нужна. Но она никогда бы, наверное, не поняла, о чем он говорит. Не поняла бы, если бы не Валька. Сейчас она знала, что он имеет в виду, потому что с Валькой все было по-другому.

— Не смотри на меня так, закрой глаза, мне как-то не по себе.

Она закрыла глаза.

Наверное, она случайно уснула, но и во сне чувствовала, что ее гладят, и ей казалось или снилось, что это Валька.

Она открыла глаза.

Его лицо было напряженным и не соответствовало нежным движениям его тела.

Вика вдруг поняла, что не может больше сопротивляться тому, что накатывало на нее. Она заплакала.

— Ну, что ты ревешь? Я сделал тебе больно?

Вика покачала головой.

— Ты не хотела, чтобы так было со мной?

Вика не могла толком объяснить, почему она плачет.

— Мне казалось, что ты не умеешь плакать.

Он вытер ей щеку, и Вика заревела опять.

— Знаешь, мне и в голову не приходило, что у нас что-то не так.

— Мы просто были слишком молодыми, — наконец смогла выговорить Вика.

— Неправда, мы не всегда были молодыми. Я долго ничего не понимал, потому что мне-то всегда хорошо с тобой было, а когда понята, уже поздно было, ты уже привыкла к этому. Я думал, я во всем виноват. Я пробовал что-то изменить, но ты путалась. Я первый раз по-настоящему мужиком себя почувствовал с твоей подружкой. Помнишь, рыжая такая. Как ее звали?

— Марина.

— Мне даже вспоминать сейчас об этом тошно.

— Ну и не будем вспоминать.

— Подожди, скажи мне откровенно: ты хоть теперь понимаешь, что такое может случиться? Даже если любишь?

— Не будем об этом.

— Ну что ты заладила одно и то же. Неужели ты так и не простила меня?

— Давно простила. Но что об этом говорить. Сейчас уже ничего не изменишь.

— Не нужно спешить. Тебя никто не торопит. Не решай все сама. Дай мне время.

— У тебя жена. Не нужно запутывать ваши отношения. Ты правильно сказал, что я стала другая. Тебе со мной будет плохо. Я не люблю себя и все чаще ненавижу. Я живу прошлым. Это ненормально. И время ничего не меняет. Но тебе это сложно понять. Я очень благодарна, что ты нашел меня. Мне теперь стало намного легче. Я окончательно разобралась в себе. Но с нами все кончено, не надо обманываться. И твоей вины в этом нет никакой.

А ночью ей приснился Валька.

Они ругались, как и тогда, незадолго до его гибели. И Вика, как и тогда, ослепленная навязчивой идеей доказать свою независимость, сумела выдержать характер и не уступить ему ни в чем.

И во сне она ясно понимала, что совершает непоправимую ошибку, что победа в их глупой борьбе невозможна, и с ужасом ждала минуты, когда Валька не выдержит и уйдет, грохнув дверью.

Но вместо этого он внимательно посмотрел на нее и совершенно спокойно произнес: