Искатель. 2009. Выпуск №5

— Закругляемся. Порадело делать, хватит считать.

Позвонила мама:

— Лешка, здравствуй, что молчишь?

— Дела, мамуль.

— Я тебе говорила? Даша вернулась.

— Ты об этом говоришь каждый раз.

— И что ты об этом думаешь?

— Что я должен думать?

— Она носит твоего ребенка.

— Она уехала от меня с другим мужчиной.

— Любой человек имеет право на ошибку.

— Только не моя же… женщина.

Хотел сказать жена, но жена у меня уже есть. Правда, мама об этом еще не знает.

— На себя посмотри — ты идеал?

Ах, мамочка, как ты права! Я распоследний негодяй: соблазнил одну женщину, женился на другой. Так что же делать-то?

Я молчал. Мама перевела дыхание.

— Когда приедешь?

— Теперь уже скоро.

— Ты думаешь мириться с Дашей?

— Не знаю.

— Мы с ней дружим. Она любит тебя. У вас будет дочка.

— Тогда я лучше здесь останусь, — буркнул, сам не знаю зачем.

— Как мне иногда хочется дать тебе в морду, ты бы знал, — сказала мама и отключила связь.

— Билли, мне нужен совет.

— К твоим услугам, Создатель.

— Ты можешь работать с Любой? Это моя жена.

— А ты?

— Я улетаю в Москву, Люба остается куратором проекта — кто-то должен нести твои мудрости в массы. Только мне хочется, чтоб ты не очень озадачивал ее своим интеллектом. Зачем путать девочку?

— То есть сохранить инкогнито.

— Правильно. Попридержи лирику: вопрос — ответ, вопрос — ответ.

— Не беспокойся, Создатель, лети с миром.

— Ты меня будешь информировать о делах здесь творящихся.

— Всенепременно.

— Люба, доклад готов, мы с Костылем летим в Москву. Ты останешься курировать проект.

— Расстаемся? — жена горестно вздохнула.

Мы лежали в постели в нашей каюте на транспорте. Люба рисовала пальчиком круги на моей груди.

— Ненадолго. Я что хочу сказать: в компьютере программа, подписана «Пилигрим» — я завтра покажу. В ней вся информация проекта собрана. Возникающие вопросы — туда. Через нее и со мной можешь общаться, хотя по мобильнику мобильнее. Можешь курсовой свой перелопатить — программа творческая.

— Когда вернешься?

— Думаю, через неделю: пару дней на Президента, пару на Правительство. У мамы надо отметиться.

— Хочу познакомиться с твоей мамой.

— Успеешь, свекруха — она и есть свекруха.

— Ты ее не любишь?

— Почему? Хочу сказать — строгая она.

— Ой, боюсь, боюсь, боюсь.

— Справишься без меня?

— Да что делать-то — всю группу распустили.

— С населением работать.

— Справлюсь.

Жена у меня молодец: она даже на Сахалин не полетела.

— Долгие проводы — лишние слезы, — ее слова.

Обнялись последний раз на палубе. Я на вертолет, она рукой помахала.

Все. Прощай, Курилы!

Сахалин

О результатах моей работы докладывал Президенту Эдуард Петрович Костылев. И это правильно. Под документом стоит его подпись. В случае одобрения изложенного, ему распоряжаться средствами, отпущенными из Стабилизационного фонда. А я кто? Консультант, лицо материально безответственное. Мы оба осознавали это и, пожав руки, расстались во Внуковском аэропорту.

Поехал домой, и надо было видеть, как шел двором, косясь на Дашины окна. Как вздрагивал и прятал взгляд, вжимал голову в плечи, если вдруг казалось, что дрогнула занавеска. Чего боялся? Да по большому счету, самого себя. Грех тащился за моими плечами. Грех жег мне сердце отметкой паспорта в графе «Семейное положение». А Даша? Даша разве безвинна предо мной?

В квартире было пусто. Я пошарил в холодильнике, пожевал чего-то и лег не раздеваясь. Спал не спал, дремал не дремал — томился ожиданием. Вот заскрежетал ключ в замке. Легкие шаги в прихожей — мама. Что-то держит меня на диване. Мама подходит неслышно, шепотом:

— Леш, спишь?

Легонько касаясь, целует меня в ухо.

Не оборачиваясь, ловлю ее руку, целую и тяну под щеку. Мама садится рядом, гладит мои волосы.

— Намотался? Пойдем куда-нибудь, пообедаем.

— Приготовь дома.

— Да у меня пусто в холодильнике.

— Яичницу… А лучше закажи пиццу на дом.

— Даши боишься?

— Боюсь. И себя боюсь. Будущего боюсь, прошлого боюсь.

— На службе все хорошо? Ну, тогда не заводись. Главное, вы с Дашей живы и здоровы, рядом — все будет хорошо. Я верю.

Второй день дома, второй день никуда не выхожу.

Мама позвонила Даше в первый вечер:

— Приехал.

— Жив, здоров? Все в порядке? Передавайте привет.

— Ты не хочешь к нам зайти?

— Нет, спасибо, не сейчас.

Во второй день мама позвонила Надежде Павловне:

— Надо что-то делать.

— Надо, чтобы они встретились. Надо устроить эту встречу.

— Правильно. Посылай Дашу куда-нибудь через двор, я — Лешку в магазин.

Так состоялся Великий и Коварный Заговор против наших с Дашей сомнений и за наше счастье.

Мама наехала, хлопнув по заднице пакетом:

— Хватит валяться, дуй за картошкой.

В овощной дорога мимо Дашиных окон. Иду как вчера — сутулясь, прячу взгляд и не спускаю его с Дашиных окон. Хлопнула подъездная дверь, а я все наверх пялюсь. Опустил взор и увидел Дашу. Она мелькнула и скрылась за акациями. Я остановился. Вот она вышла на дорожку. Идет, меня не замечая, о чем-то думает.