Искатель, 2013 №2

— Кстати, с тебя еще должок, Ганин, ты мне, помнишь, дом обещал показать, картины… — на последнем слове Снежана сделала еле заметное ударение и, приподнявшись немного, взяла Ганина за руку и потянула на диван, присесть рядом с ней.

— Да, да… — механически закивал Ганин, стараясь не смотреть ни на лицо, ни на полуобнаженное тело Снежаны. — Знаешь, оденься лучше… А то бикини с интерьером восемнадцатого века как-то не очень сочетается.

— Какой ты сноб, Леша! Главное, чтоб красиво было! Ну, ладно, отнеси меня на руках в гардеробную, и я, так уж и быть, оденусь… — И Снежана томно закрыла глаза.

Ганин довольно рассмеялся, действительно поднял тонкое и легкое тело Снежаны на руки и, как заправский молодожен, понес его в спальню.

К ужину Снежана выбрала аристократическое длинное белоснежное платье из мягкого шелка, жемчужное ожерелье и перламутровые туфельки. Волосы слегка завила на кончиках, но косметики нанесла минимум — только немного подкрасила глаза. Никаких посторонних отражений в зеркале больше не появлялось. Ганин надел бежевый вечерний костюм с белой бабочкой и бежевые ботинки с удлиненными носами.

Бильярдная представляла собой довольно небольшую уютную комнату, обклеенную изумрудно-зелеными обоями с несколькими люстрами такого же зеленого цвета, от света которых вся комната казалось изумрудной. Каждая люстра располагалась над соответствующим бильярдным столом, которых было четыре, в разных концах комнаты, а посредине комнаты стоял небольшой круглый деревянный стол, накрытый зеленой скатертью. За ним уже орудовали слуги.

Ганин отпустил слуг, и они со Снежаной оказались одни. Он выключил лампы и зажег натуральные ароматные восковые свечи на двух позолоченных трехсвечниках, и таинство ужина пошло своим чередом.

Вино было красное, терпкое, бифштекс с кровью, салат «Цезарь», на первое — куриный бульон, а на десерт — фруктовое желе и фисташковое мороженое. На этот раз обязанности хозяйки исполняла Снежана, и получалось это у нее отменно. Она с такой ловкостью и нежной заботой разрезала и подавала мясо и десерт, что Ганину доставляло наслаждение уже просто смотреть на то, как она это делает. Он только сейчас обратил внимание, какие красивые у Снежаны руки: круглые, точеные, с длинными тонкими пальцами, будто бы созданными для того, чтобы ими перебирать струны арфы, лютни или клавиши фортепиано. Такие руки превосходно смотрелись бы, если бы она давала домашний концерт… Ганин с удовольствием представил себе уютную мини-концертную залу в этом дворце, клавесин, а рядом с ним сидит Снежана в голубом длинном платье с большим вырезом, в пышном парике, локоны которого свободно ниспадают вниз, с открытыми, как сейчас, круглыми плечами и аккуратными руками, а ее пальчики ловко и изящно бегают по многочисленным клавишам…

— Леш! Да ты ешь, ешь… Что ты так на меня смотришь? Аппетит пропал, что ли?

— Да нет, Снеж, просто я представил тебя в платье восемнадцатого века. Твои руки и плечи идеально подходят для арфистки или пианистки, тебе об этом никто еще не говорил?

Снежана фыркнула и покраснела.

— Скажешь тоже!.. Знаешь, Леш, — вдруг понизив голос, почти шепотом сказала Снежана и подняла бокал, наполненный красным вином, — я очень рада, что тебя встретила, честно…

Ну а после ужина Ганин устроил Снежане экскурсию. Сколько комнат они обошли! Казалось, Ганин знает в этом доме все. Но самым удивительным было то, что практически про каждую из этих вещей он мог что-то рассказать. Почти каждый важный мужчина в парике с косичкой и при шпаге обретал в устах Ганина не только свое имя, но и удивительную судьбу, полную жизненных взлетов и падений, равно как и прекрасная дама в высоком парике и декольтированном платье или пухлый мальчуган в коротеньких штанишках…

— Вот это — князь Василий Николаевич. Замечательная личность! Между прочим, участвовал в Чесменской битве. Видишь, у него ухо немного скошено? Это ранение он получил в абордажном бою…

— Аборт… Какой такой «абортажный»? — шутя сказала Снежана.

— Да не «абортажный», а «абордажный» — рассмеялся Ганин, схватившись за живот. — От слова «bord». Это когда корабль с кораблем сцепляются бортами и обе команды нападают друг на друга в рукопашной схватке. Обычно так делают, чтобы не топить чужой корабль и имущество не пропадало зря. Между прочим, в таком бою погиб знаменитый адмирал Нельсон при Трафальгаре. Какой-то французский матрос подстрелил его, сидя на мачте своего корабля… Так вот, князь Василий, взял со своими матросами на абордаж турецкий корабль, и какой-то турок отсек ему пол-уха. Князь получил орден Андрея Первозванного — высшую морскую награду, а уже во вторую войну с турками умер от сыпного тифа…