Искатель. 2013. Выпуск №1

Он стоял на вокзале и ждал электричку. После того что произошло у него дома, жить в собственной квартире Миша не хотел и сильно боялся. Изучая огромное количество людей, которые толпились в ожидании своего поезда, он невольно возвращался мыслями назад.

Следователи из полиции провели тщательное обследование квартиры, но посторонних отпечатков пальцев найдено не было. Зато исследование рвоты и крови, оказавшейся повсюду в Мишиной спальне, поставило всех в тупик.

Во-первых, было установлено, что норма яда, содержащаяся в рвоте, превышала смертельную для человека дозу в двадцать раз! По логике вещей, тому, кто сожрал столько яда, должен был прийти конец через минуту. Однако обилие следов пребывания постороннего говорило о том, что он прожил не менее часа и умудрился каким-то образом сбежать.

Во-вторых, на теле уничтоженного робота были обнаружены вмятины, какие не смог бы сделать даже самый сильный человек в мире, и непонятные длинные полосы. Эксперты не сумели даже определить, чем их сделали.

В-третьих, у робота оказалась стерта вся память, хотя внутри него находился своего рода «черный ящик», который, по идее, должен был сохранить необходимую информацию. Причину этого явления никто толком и не объяснил.

Правда, сам Миша тоже был далеко не во всем откровенен со следователями. Он ни словом не обмолвился, что посторонний, проникший в его квартиру, судя по всему, был его двойником. И он ни разу не упомянул о предыдущих визитах чужака.

Все ограничились туманной версией о том, что вор, влезший в квартиру, был по непонятной причине отравлен роботом. Никто специально не спрашивал, откуда робот взял этот самый яд, а Миша особенно и не настаивал на раскрытии дела, радуясь, что вообще остался в живых.

Тем не менее жить в этом доме Миша уже не желал. Он договорился с родителями, что поживет у них какое-то время, и теперь ждал поезда, который отвез бы его к ним.

— Вы Михаил Андреевич Кольцов? — спросил из-за спины механический голос.

Миша повернулся.

На него смотрел робот новой модели, более совершенный, чем Железяка. Высокий, как манекен, правильный и чистый.

— Да, а что?

— Вам просили передать сообщение. Вы готовы его выслушать?

Предчувствуя что-то нехорошее, Миша произнес:

— Я тебя слушаю.

— Ты правильно поступил, что решил уехать. Двум внешне похожим существам, даже если один из них и не человек, трудно ужиться в одном месте.

Миша побелел.

— А приправу, которой ты меня накормил, гаденыш, я тебе не забуду.

Робот замолчал и стоял, видимо, чего-то ожидая.

За спиной раздался гудок приближающегося поезда, люди начали подходить к перрону, и их суета вывела Мишу из ступора.

— Кто попросил тебя это передать?

— Вы, — спокойно ответил робот и после этого, развернувшись, быстро затерялся в людской толпе.

Павел АМНУЭЛЬ. ЦАПЛИ

Солнце светило в глаза, и, наверно, поэтому Игорь сначала прошел мимо, заметив лишь женский силуэт на фоне окна. Фанни, медсестру, присматривавшую за отцом, он нашел в ординаторской, куда посторонним вход был воспрещен. Подождав несколько минут за дверью, Игорь, раздосадованный, пошел обратно в южный корпус. Он мог и теперь не обратить внимания на женщину, сидевшую в кресле у окна. Солнце немного опустилось, и лучи теперь падали на ее лицо. Игорю показалось, что женщина посмотрела ему прямо в глаза и что-то сказала, но он не расслышал. Ощущение очарования и близости чего-то неизмеримо более прекрасного, чем вся его прошедшая жизнь, заставило Игоря сделать несколько шагов и оказаться в другом времени, в другом пространстве, с другим пониманием собственного предназначения, наконец.

На самом деле — и это стало причиной его изумления, когда полчаса спустя Игорь вышел на шумную улицу Игаля Алона — не произошло ничего, выходившего за рамки обыденности. Он подошел к сидевшей в кресле женщине и поздоровался, как здоровался со всеми в хостеле «Бейт-Веред»[1]. Он и отцу сказал привычное: «Добрый вечер, папа», — но отец, конечно, не ответил — посмотрел рассеянно, покачал головой, пробормотал что-то о хорошей погоде и углубился в размышления, которые, скорее всего, были беспорядочными обрывками воспоминаний.

— Добрый вечер, — произнес Игорь, глядя женщине в ее яркие голубые глаза.

Ответа он не получил.

Женщине было лет сорок на вид, гладкие светлые волосы (Игорю показалось, что крашеные), черты лица европейские, мягкий подбородок с небольшой ямочкой, и руки… Игорь обратил внимание на руки, в которых женщина держала что-то вроде вязанья — что-то вроде, поскольку то, что она вязала, не было одеждой: бесформенная на первый взгляд вещица, но в ней все же угадывалась некая упорядоченность. Пальцы ловко управлялись с вязальными спицами.

Женщина неотрывно смотрела на Игоря и что-то хотела сказать своим взглядом. Или прочитать что-то в его мыслях. Будто поняла, о чем он думал. Будто он сам это только что понял, а поняв, упустил, и мысль перетекла к этой женщине по возникшему в воздухе невидимому, но определенно материальному каналу.