Искатель. 2013. Выпуск №8

— Отличный кофе. Пейте, дорогой. Вот и сухарики домашние. А где Липкин, так я не знаю. И меня это теперь мало волнует.

— Но это же ваш подчиненный.

— Никакой он уже не подчиненный. И я никому не подчиненный. Мы с вами свободные люди. И Аркадий свободен. Особенно с сегодняшнего числа.

— Почему?

— А потому, что он уволен из театра. Липкин у нас с октября служил по договору. Два раза он нарушал договор. Хорошо, мы его простили. Потом он три раза нарушил. Тоже простили. Хватит!

— А как он нарушал?

— Вы действительно интересуетесь? Так я вам расскажу. Вот, например, на Новый год он был у нас барашком. Не улыбайтесь — отличная, надо сказать, роль. Так, когда на него шкуру натянули и вытолкнули на сцену, он даже блеять не смог. Только гнусно гавкал.

— Да, могу себе представить.

— Не можете. Это кошмар! А в марте мы давали «Гамлета». Это, вы же понимаете, что это классика. Это Шекспир! Тут благоговеть надо.

— А какая у Липкина была роль?

— Очень удобная роль. Всего лишь тень отца Гамлета. Это не Офелия и тем более не Лаэрт! Тут даже шпагой махать не надо. Ходи себе в тени и вещай загробным голосом. Это даже с перепоя можно играть. И голос подходящий, потусторонний, и морды мятой под капюшоном не видно. Так нет! Липкин с крепостной стены свалился, и Гамлету вместе с Горацио пришлось его за кулисы вытаскивать.

— Почему?

— А потому, что он к зрителям полз. Вы, уважаемый Илья, представляете картинку: при полном зале Гамлет тянет своего отца за ноги. Это уже даже не Мейерхольд и не Любимов. Это русский сюрреализм!

Викентий Петрович неторопливо пригубил кофе и вежливо продолжил:

— Нет-нет, Липкин уже не жилец. Я имею в виду, что в нашем театре его больше не будет. А если вы все-таки хотите его найти, то вот вам адресок.

— Что это?

— Маленькая дачка в Малаховке. Хозяйка этих хором Ольга Маковецкая, наша бывшая Офелия. Она сейчас развлекается с другом на Кипре. Я знаю, что у Липкина есть ключи от этой дачи.

Он после каждого прокола там отлеживается. А Ольга была его благородной покровительницей. Она и тогда, зимой, два дня его держала, пока он внятно блеять не стал. Нет, он козел.

— Скорее, баран беспробудный.

— Если вы, Илья, найдете это животное, то так ему и скажите: мы можем простить, но в последний раз.

Илья добрался до Малаховки к восьми часам вечера.

Было еще светло. Это упростило поиски двухэтажного каменного дома с высокой красной трубой и обвалившимся балконом.

Вот и боковая калитка под рябиной.

Молодец Викентий Петрович, дорогу описал точно. Он явно сам ходил к актрисе Маковецкой.

От калитки через небольшой участок тропинка вела к массивной низкой двери, к отдельному боковому входу в жилую часть дачи. Окна были наглухо задернуты шторами, но Илье показалось, что одна из занавесок была неестественно прижата к стеклу. Так, как будто кто-то стоял за ней, вглядываясь в надвигающиеся сумерки.

Не представляло сложности найти дырку в низком прогнившем заборе. Через минуту Илья был уже на крыльце и три раза отчетливо стукнул кулаком в дверь.

— Откройте, Липкин. Мне надо с вами поговорить. — Через минуту он повторил стук. — Откройте. Я буду вынужден сломать замок.

Дверь открылась неожиданно. На пороге стоял очень гордый своим видом Аркадий Липкин: он был в трусах, с огромным топором или, скорее, колуном в хилых руках.

— Ну, приветик, давно не виделись! — ехидно приветствовал его Илья. — Ты, тень отца Гамлета, топорик-то положи. Я ведь мастер спорта по самбо и могу твою актерскую внешность попортить. Очень даже просто.

Топор покорно лег к ногам. Липкин повернулся, и они медленно прошли в большую комнату.

— Оденься, Липкин! Смотреть на такое и то холодно. Ты что, трезвый?

— Да не было тут ничего. Я все обшарил, а выходить боязно.

— А телефон-то здесь есть, герой-любовник?

— Есть, в соседней комнате. И мне звонили уже несколько раз, но я не подходил.

— А почему знаешь, что тебе?

— А кому же еще?

— Логично, но не очень. Может, звонили Ольге Маковецкой.

— Может, и Ольге, — добродушно согласился Аркадий. — Но мне думается, что мне. Ольга в отъезде.

— По Кипру гуляет с новым другом?

— Нет, друг у нее один. Это я. А это так — спонсор. Дойная корова.

— Ну, друг, — сказал Илья, когда Липкин натянул брюки и футболку, — пойдем к телефону вместе, чтоб ты не убежал еще раз.

Илья позвонил в офис «Совы». Трубку взяла Галактионова.

— Привет, Варюха. Артист при мне, и кейс при нем. Больше обещает не бегать. Что делать будем?.. Кого убили?! Понял. Решаю по обстановке. До завтра.

Липкин начал бледнеть. Он хотел подняться с кресла, но не мог. Прозвучало слово «убили», а это уже так страшно.

Не важно кого, но это радом. Это и про него могут так завтра сказать.

Илья понял состояние Липкина и торопливо заговорил:

— Телефониста, кореша твоего, сегодня убили. И тебя хотели устранить. Мы же тебя спасти должны были, а ты убежал.

— Я случайно.

— А они тебя ищут. Они думают, что ты их деньги уволок.

— Аспирин там был.

— Я-то знаю. Сам укладывал. А они думают, что там деньги. Теперь даже если найдут тебя, то не поверят.

— И что делать?