Искатель, 2014 № 07

— Не покажите еще раз этюд, что вы писали в тот понедельник?

— Вы имеете в виду тридцатое мая? Проходите, смотрите. Только быстро.

Марков отступил назад, пропуская Рыбакову в мастерскую.

— Какой? — спросила Валентина Васильевна, перебегая взглядом от одного этюда к другому. — Вы их что, перевесили?

— Перевесили. Второй справа во втором ряду сверху. Там даже дата стоит. Да-да, на этой стене.

— Ага, вижу! А вот эти темные мазки, что они означают?

— Лодку. Рыбачил кто-то из местных вечером.

— А когда вы уходили, лодка еще там оставалась?

— Да.

— А какое расстояние было от нее до берега?

— Ну, от берега метров двадцать пять. От того места на пляже, где я находился, метров пятьдесят или чуть меньше.

— Лодка была деревянная?

— Да, и человек на ней был немолодой. Седой совсем.

— Незнакомый?

— Разумеется. Я из бирючинцев мало кого знаю.

— Спасибо, Ярослав.

— На здоровье. Все?

— Да. Извините еще раз!

Рыбакова прикрыла дверь мастерской и побежала мимо яблонь по дорожке вниз к задней калитке.

Перед тем как выйти из сада Марковых — сплетни в Бирючинске распространялись почти со скоростью света — Валентина Васильевна внимательно посмотрела по сторонам. Прохожих не было. Она спустилась по заросшему васильками и бессмертником откосу на наезженную к старому пляжу за последние несколько лет дорогу.

Пройдя метров сорок, она свернула направо и зашагала по широкой тропе к мостику через Серебрянку. Он представлял собой три сколоченных вместе бревна с перилами. Перебравшись через беззаботно журчащий поток, Валентина Васильевна сошла с тропы и, обходя ивовую поросль, направилась в сторону Лигани.

Берег реки после паводка еще не подсох как следует — Рыбакова чувствовала, как мягко пружинит почва под ногами. Можно было запросто провалиться в ил по колено, а то и глубже. Но это был самый короткий путь к тому месту, которое больше всего сейчас интересовало Рыбакову, и добралась она к нему даже быстрее, чем рассчитывала.

У самодельной пристани на окраине Бирючинска лодок было немного: две дюралевых и шесть деревянных. Еще одна деревянная лодка лежала на берегу вверх дном. Рыбакова осмотрела их все. Рыбную чешую — и подсохшую, и почти свежую — она заметила в трех из них. Одна из плоскодонок была примкнута вместе с веслами. Вопрос: она принадлежит человеку пожилому, которому уже нелегко таскать весла, или владелец живет далеко от реки? А может, хозяин этого маломерного судна просто лентяй?

Рыбакова в ожидании появления кого-нибудь из судовладельцев провела на берегу реки почти час, прежде чем на пристани показался какой-то невысокий кряжистый мужчина лет сорока пяти. На плече у него лежали два дюралевых весла.

— Простите, а вы не скажите, чья это лодка? — спросила Рыбакова, постучав рукой по борту плоскодонки с примкнутыми веслами.

— Та?

— Да!

— Деда Ильи. А что?

— А он не сдаст ее напрокат?

— Черт его знает! Он старик вредный.

— Не скажете, где он живет?

— А вон его хата видна отсюда. Железная крыша красная, видите?

— А эти чьи? — Рыбакова указала на две лодки, в которых она заметила рыбью чешую.

— Эта Воробьевых, а та — Ивана Трунова.

— Не знаете, где их можно найти? Лодка нужна на день-два.

— Воробьевы живут через три дома от деда Ильи, на той же улице. А Иван возле церкви. Отсюда не видать. Лучше там, на месте, спросить.

— Спасибо!

— Если не дадут, можете вечером ко мне зайти. Алексей Николаевич меня зовут. Разгонов. Вон мой дом из белого кирпича под шифером. Синие ставни, видите? Я дорого не возьму.

— Спасибо!

Рыбакова стала подниматься по тропинке на крутой глинистый берег. Стоя внизу, она не думала, что задача окажется столь непростой. Когда она одолела подъем, спина у нее была мокрой от пота.

Валентина Васильевна вытерла носовым платком лицо, немного отдышалась и не спеша направилась к дому деда Ильи.

Открыв давно не крашенные ворота, она замерла, увидев в нескольких метрах от себя сколоченную из досок собачью будку. Лохматая псина, стоявшая чуть в стороне от конуры и что-то лакавшая из алюминиевой миски, подняла голову и зарычала. Она была небольшой, но рычала зловеще, показывая белые острые клыки, размерам которых мог бы позавидовать и сам Дракула.

— Ты чего?

Собака снова зарычала, но от миски то ли с супом, то ли с борщом, не отошла.

— Дед Илья! — крикнула Рыбакова.

Собака с лаем бросилась на непрошеную гостью. Ошейник передавил ей шею, и лай перешел в хрип. Собака, натянув до предела цепь, остервенело скребла землю лапами, поднимая плотные клубы пыли.

— Кого там принесло еще!

На крыльце дома появился широкоплечий небритый старик в клетчатой рубашке навыпуск и подвернутых до колен штанах. В руках он держал мокрую половую тряпку. Старик был босой.

— Здравствуйте! — сказала Рыбакова весело.

— Здорово, — пробасил хозяин. — Чего надо?

— Я хотела у вас попросить лодку напрокат. Деньги я вам сразу могу заплатить.

— Ага, а где мне потом лодку искать?

— Так, я верну!

— Ага. Верю.

— Я правда заплачу! Для верности номер телефона своего вам оставлю. Вы завтра на рыбалку не поедите?

— Утром поеду.

— А вечером?

— Вечером нет.

— А в выходные вы рыбачите?

— Собирался.