Искатель, 2018 №7

— Две недели, — буркнул младший помощник.

— Вот, даже две недели, и появился лучик надежды — можно разыскать того злодея, что поднял руку на ближнего. У нас даже семи дней не прошло, а мы уже знаем убийцу. Да, можем заключить его под стражу, но мы же знаем: преступление имеет свое продолжение и нельзя обрывать нить дознания. Ты же сам это понимаешь. Надо здраво подходить к каждому факту. Так?

— Так.

— Так чего голову морочишь?

Вопрос остался без ответа.

До сыскного отделения шли молча. Михаил знал, что вспылил понапрасну, но не находил выхода, как признать свою неправоту. Дознание, как пьеса в театре, должно закончиться финалом, а не останавливаться на первом акте. Задержание надо подготовить, чтобы все козыри были на руках, иначе арестованный или присяжный поверенный камня на камне не оставят от предъявленного обвинения.

Шли по заполненным спешащим людом улицам. Невский проспект жил своей неповторимой жизнью. Гувернантки с воспитанниками и воспитанницами прогуливались неспешным шагом, чиновники шли по служебным делам, приезжие глазели на новомодные магазины и лавки.

— Иван Дмитриевич в отделении? — спросил у дежурного чиновника надворный советник.

— У себя, — ответил, не поднимая глаз, дежурный и продолжил писать в журнале приключений.

Стук не прервал размышлений начальника сыска. Сквозь морозный узор окна Путилин видел, как в карете подъехал Федор Федорович, вальяжно вышел, поправив тяжелую шубу. Сегодня день приемов, поэтому, наверное, вернулся из ревизорской поездки.

— Да, — ответил Иван Дмитриевич, потом повысил голос: — Войдите.

Пришли допросные листы студента Микушина, пошутил про себя начальник сыска. В кабинет ступ ил Иван Иванович, а вслед за ним Михаил.

— Иван Дмитриевич, — листы заняли место на столе, — Алексей Микушин идет на поправку.

— Ясно, — начальник обернулся к ним, не отходя от окна, — значит, все записали за ним?

— Все, — мрачно ответил надворный советник.

— Присаживайтесь, господа. Будем решать, как нам дальше жить-поживать. — Сам остался стоять у окна, повернувшись к нему спиной.

Чиновник для поручений господин Соловьев и младший помощник Миша расположились на стульях у стола, направив взгляды на Путилина.

Затянувшееся молчание было нарушено нетерпеливым покашливанием Жукова.

— Итак, что мы имеем на сегодняшний день, Иван Иванович?

Надворный советник ответил не сразу, словно пытался поймать ускользающую мысль.

— Мое мнение таково: пока продолжить слежку за Ильиным.

— Я тоже так думаю, ведь после убийства он мог уехать из столицы, но что-то очень важное его держит. Нам надо понять — что. Пока не поймем, не узнаем намерений господина Ильина, трудно что-либо предпринимать. А имеем мы то…

— То, что он убил Левовского, — вставил Миша, — вполне доказанный свидетелем факт.

— С этим не поспоришь.

— Иван Дмитриевич, тогда постараюсь разузнать, где был и что делал в вечер и ночь убийства Фома Тимофеевич, — Миша с улыбкой взглянул на Соловьева.

— Пожалуй, это не будет лишним, — подтвердил Путилин, — попробуй разыскать свидетелей пусть не самого убийства, но как шли по улице Левовский, Ильин и Микушин. Может быть, кто в окно видел, может, дворники или поздние праздношатающиеся горожане.

— С превеликим удовольствием, — сказал Жуков.

— Мне кажется, — Иван Иванович то ли в волнении, то ли от нетерпения стучал пальцами по столешнице, — без сведений, полученных Василием Михайловичем, сложно предположить, что необходимо предпринять в отношении Анисимова.

— Анисимова?

— Да, Иван Дмитриевича Ильиным-то ясно. А вот роль Глеба, если не ошибаюсь, Петровича не совсем понятна.

— Петр Глебович, — вставил Жуков.

— Что?

— Петром Глебовичем Анисимова прозывают.

— Да какая разница, Глеб Петрович или Петр Глебович, — отмахнулся Соловьев. — Разницы нет, за исключением того, что мы с ним лично не знакомы и совсем не имеем о нем никаких сведений.

— Будем иметь, — самоуверенно заявил младший помощник.

— У меня нет сомнений, — теперь уже вставил Путилин и добавил не без иронического тона: — Если за дело берется Михаил Силантьевич Жуков.

— Иван Дмитриевич, — оскорбленный вид показал, что молодой человек обижен, — я ж для пользы дела.

— Как иначе, — тон не изменился, Иван Дмитриевич даже развел руками, потом шагнул в сторону стола и занял за ним свое место. — Давайте перейдем к серьезному, — примирительно произнес Путилин, — розыск наш непростой. Вследствие открывшихся обстоятельств нам предстоит арестовать всех преступников, участвующих в изготовлении фальшивых ассигнаций. Никто не должен остаться без наказания. Эго, по-моему, объяснять не надо.

— Иван Дмитриевич, — уже другим тоном сказал Михаил, — мы ж…

— Ладно, — перебил его Иван Дмитриевич, — к делу.

— По соображениям, не подкрепленным никакими фактами, — Иван Иванович не перестал барабанить пальцами по столешнице, — мы уверены, что типографские машины увезены в имение, купленное Анисимовым у Сергея Ивановича. А если это не так?

— Вполне возможно, — надворный советник высказал то, о чем Путилин не хотел думать.

— Тогда мы должны заняться Тверской губернией.